Екатерина Каблукова - Выигрыш

Она неопределенно пожала плечами, совершенно не желая рассказывать ему ни о непристойных предложениях старого герцога, ни о том, как он прижал ее к себе, целуя слюнявыми губами, при этом одной рукой пытаясь проникнуть за корсаж платья. От него пахло старостью и болезнью. С большим трудом ей удалось вырваться из цепких старческих рук и убежать.

– Могло быть и хуже. – Она вздрогнула от воспоминаний, затем встала, решительно налила кларет в бокал, выпила и продолжила, понимая, что правду не утаишь: – Герцог предложил мне свое покровительство.

– Да? – Курт оживился. – И что ты?

Она с укором посмотрела на старого слугу, ставшего, скорее, её другом.

– Конечно, я отказала!

Феба залпом допила вино и поставила бокал на стол, Курт неодобрительно покачал головой:

– По-моему, ты делаешь глупость. Пока Кавершем настроен благожелательно, ты сможешь получить с него гораздо больше, чем если он вдруг скупит все наши долги и предложит тебе выбор: или он, или долговая тюрьма.

– Что-то мне подсказывает, что даже тогда я предпочту тюрьму, – мрачно отозвалась девушка. – Это будет надежней, чем сомнительная милость старого герцога.

– Ну и глупо! – Слуга пожал плечами и, повернувшись, направился к выходу. – У нас заканчивается кларет, надо заказать закуски, и вчера в фаро кто-то сорвал банк. Снова расходы.

– Я разберусь! – Феба устало провела рукой по лбу. – Пожалуйста, посмотри, чтобы горничные всё убрали в залах, нам скоро открывать заведение.

– И им, между прочим, тоже надо платить… – пробурчал Курт так, чтобы девушка слышала.

Она обреченно покачала головой, села за небольшой секретер, заваленный бумагами, и вновь закрыла лицо руками. На этот раз слез не было, Феба выплакала их все, когда бежала от Кавершема и подвернула ногу. Тогда было больно, а потом… Все было, как в готических романах, которые она так любила читать еще в имении мужа.

Тогда в парке огромный черный пес неслышно, словно в древних легендах, подошел к ней и ткнулся в руку холодным носом. А затем появился его хозяин. Феба легко вспомнила красивого высокого стройного мужчину, одетого по последней моде в костюм для верховой езды. Его галстук был безупречно повязан, сапоги начищены до блеска. На жилете в тонкую белую и желтую полоску не висело ни одной цепочки с брелоками, которыми так грешили в этом сезоне все столичные модники. Он наверняка не носил корсет и не подбивал плечи фрака ватой, чтобы казаться более мужественным.

Рыжевато-каштановые волосы, вопреки моде не завитые и не напудренные, были просто стянуты черной лентой на затылке, серые глаза смотрели дружелюбно, а аристократические черты лица не портили даже резкие складки у рта. К тому же в уголках его глаз разбегались мелкие морщинки, говорившие, что граф любит посмеяться. И все же что-то в облике лорда-чародея подсказывало, что лучше не вставать у него на пути.

У Фебы не было выбора. Племянник графа Саффолда Адриан Бёрджес оказался слишком азартен и легко проигрывал значительные суммы. Благодаря этим проигрышам они с Куртом имели возможность оплатить самые срочные долги. Девушка давно привыкла думать о Курте как о члене семьи. Он был денщиком ее мужа. После выхода в отставку полковник Уитвик вернулся в свое огромное имение в северном графстве.

Отличаясь отменным здоровьем, полковник пережил двух сыновей и отчаянно нуждался в наследнике. Выбор пал на семнадцатилетнюю дочь соседей. Имея на руках шесть дочерей, они с радостью приняли сватовство богатого полковника. Так Феба оказалась замужем. Эти годы стали для нее пыткой. Муж не прекращал попытки зачать наследника, и она с ужасом каждый раз ждала его в спальне. Он не был жесток или груб с ней, но она с трудом выносила его скупые ласки, каждый раз про себя молясь, чтобы все быстрее закончилось. Затем полковник уходил, а его юная жена еще долго рыдала в подушку. В то время дни тянулись нескончаемой чередой.

Пытаясь хоть как-то отвлечь себя, она попыталась вникнуть в дела имения, но получила строгий отпор. Будучи намного старше, муж умело подавлял ее, постоянно указывая на недостатки и утверждая, что женщина не может быть умной, ибо ее удел – рожать детей. Но даже это ей не удалось, после чего она окончательно потеряла ценность в глазах полковника.

Он умер внезапно от удара, возвращаясь домой от очередной любовницы. После его смерти имение оказалось заложенным, и наследник, какой-то двоюродный племянник, не сильно жаждал видеть жену усопшего у себя в доме. Вернее, он сам был не против, чтобы Феба жила по соседству, но вот его жена, сварливая тощая женщина, категорически невзлюбила молодую красавицу-вдову.