Мария Берестова - Выбрать волю

Владыка прижмурился, рисуя перед глазами свою любимую мечту. Расправиться с кланом Кьеринов! О, эта заманчивая перспектива манила его более всего остального. Теперь, после своих военных и внутриполитических побед, он чувствовал себя гораздо более уверенным. Сейчас он смог бы их одолеть – да, битва выдалась бы тяжёлой, и пришлось бы многим пожертвовать… Но он сумел бы уничтожить их.

И забрать Эсну в качестве трофея.

Снова вздохнув, он открыл глаза и покачал головой. Эсна любила свою семью, и особенно нежные отношения связывали её с отцом. Уже тому четыре года, как умер её супруг, а отец так и не отдал её замуж вновь – не хочет отпускать любимицу, да и та не горит желанием покидать родной кров.

Если он уничтожит её семью…

Хроники Раннидов красноречиво предостерегали, рисуя возможные последствия такого шага. Двоюродный дед Грэхарда так и поступил, вырезал род одного князя и взял в жёны одну из дочерей убитого. И к чему всё пришло? Собственная жена вскоре зарезала его на брачном ложе!

Повторять судьбу не столь дальнего родственника не хотелось, а Кьерины, к тому же, славились своей мстительностью.

Нет, как ни соблазнительно вырезать их под корень, ничего хорошего из этого не выйдет.

Погоняв по столу туда-сюда бумаги, Грэхард погрузился в другую фантазию: Эсну можно попросту выкрасть и запереть во дворце. Что происходит в этих стенах – здесь и остаётся. Никто и никогда не узнает, какую ещё пленницу поглотили спрятанные от чужих глаз покои.

Уже несколько раз владыка было принимал решение так и сделать. Выкрасть девушку, подсунуть Кьеринам более или менее подходящий по внешности труп – чтоб не искали – и…

А что дальше? Жениться на тайной пленнице он не сможет, значит, придётся искать другую жену. Это-то не беда, но ведь при таком раскладе те дети, которых подарит ему Эсна, престол наследовать не смогут… Или как посмотреть, после его смерти они могут начать резню с его официальными наследниками…

Резнёй такого рода Ньон не удивишь, и Грэхард, в принципе, считал план с тайным похищением самым жизнеспособным. Возможно, любой другой владыка поступил бы на его месте именно так. Это было бы рационально.

Проблема Грэхарда заключалась в том, что всякий раз, когда речь шла об Эсне, он становился беспомощно сомневающимся.

Вот стоило ему только решить: всё, хватит этой ерунды, просто выкраду её! – как начиналось…

Голову его наполнял рой сомнений. А что, если она его возненавидит? А что, если она не смирится и убьёт себя? А что, если она найдёт способ сбежать? А что, если она решит убить его? А что, если она будет несчастна? А что, если?..

Он устало потёр щёки и густую бороду.

Задачка не решалась.

По большей части он просто надеялся, что в один прекрасный день это наваждение закончится так же неожиданно и единомоментно, как началось…

Но годы шли.

И его одержимость, и не думая ослабевать, определённо, мешала ему работать и жить.

Грэхард был умным мужчиной и ответственным правителем. Поначалу стратегия выжидания казалась ему самой мудрой: внезапное чувство подобного рода просто не может быть длительным. Это временная блажь, игра гормонов, психологическая ловушка какая-то… что-то, имеющее временный и недолговечный характер.

Нужно просто стиснуть зубы и переждать – говорил он себе год за годом, а наваждение…

Наваждение только крепло.

Что ж, очевидно, пришло время менять стратегию. Раз за семь лет эта блажь не выветрилась… имеет смысл предположить, что это не блажь, и действовать соответственно.

Благо, он уже второй год вдовствовал, и ничто не мешало ему поступить тем самым логичным образом, которым поступает каждый мужчина, избравший себе пару.

…назавтра он повелел вызвать во дворец старшего Кьеринов – свататься к его дочери.

– Эсни, солнечная госпожа моя, у меня есть к тебе важный разговор.

Отец – крепкий и представительный на вид мужчина за пятьдесят – выглядел немного грустным, несмотря на ласковые слова, и Эсна сразу заподозрила неладное.

С лёгкой улыбкой устроившись на небольшом диванчике, она смиренно сложила руки на коленях и с лукавым смешком ответствовала:

– Внимаю вам со всей серьёзностью, грозовой адмирал!

В Ньоне в ходу было давать друг другу звучные прозвища и использовать их наравне с именами. Эсну с детства прозвали солнечной госпожой – за непривычный ньонскому глазу цвет волос. Отец же её, конечно, хвастал прозвищем куда как более мужественным – сперва враги, а после и друзья стали называть его с уважением грозовым адмиралом, за несомненные удачи в морских боях.