Дэн Бенимана - Невеста Обалуайе

…– Дон Рокки! Дон Рокки! Ради бога, простите мою дерзость, но вы…

Рокки Мадейра резко сел, открыл глаза. По спине бежал холодный пот. Луна била в окно. Серый свет выхватывал из потёмок испуганное лицо педераста Локо.

– Чего тебе, мой сладкий?

– Моё почтение, дон Рокки, вы так кричали… Ребята перепугались! Если я вам помешал, то не примите за оскорбление, я в мыслях не держал…

Только сейчас Рокки заметил, что никто в камере не спит. С нар свешивались курчавые головы. Из темноты у стены блестели белки глаз.

«Вот дьявол… Всех поднял!»

– Спите, парни. Всё хорошо. Я прошу прощения. Просто привиделась какая-то муть.

Голос Рокки звучал ровно, и ни у кого не хватило смелости задать вопрос. Локо обезьяной взлетел обратно на верхние нары, где его нежно подхватила могучая рука Бумбы Боя. Тени у стены улеглись.

Рокки лежал на тюфяке, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. Когда сверху снова раздался громоподобный храп, а в углу возобновилась крысиная возня, он поднялся. Его огромная, кряжистая фигура двигалась бесшумно. Луна освещала татуировку цвета светлой охры на чёрной спине: толстое дерево с покрытой сложным узором корой. Крона дерева раскинулась на плечах Рокки, корень уходил под ремень джинсов. Когда Рокки двигался, казалось, что вытатуированное дерево задумчиво шевелит ветвями.

Достав из-под нар брезентовую сумку, Рокки аккуратно сложил в неё четыре футболки, старые джинсы, несколько растрёпанных книг, бритвенный станок. Бережно пристроил между вещами фигурку Йеманжи. Порывшись под подоконником, извлёк завёрнутый в тряпку пистолет и тоже сунул в сумку. Подойдя к запертой двери камеры, тихо постучал.

Дверь с лязгом открылась. На пороге стоял охранник.

– Что случилось, дон Рокки?

– Мне нужно увидеть дона Ибанеса, сынок.

– Прямо сейчас? – Молодой охранник растерялся. – Но ведь ночь…

– Дон Ибанес у себя. И не спит. Скажи, что я прошу позволения увидеться с ним. Я подожду. Можешь пока запереть замок. – Рокки сел на пол у стены.

Через четверть часа дверь открылась вновь.

– Прошу вас, дон Рокки. Дон Ибанес ждёт.

Кабинет начальника тюрьмы был маленьким, выглядел бедно. На серых стенах с облупившейся краской висели книжные полки со сводами законов, портрет президента и илеке [4] Илеке – амулет, обычно из бусин, означающий принадлежность к культу какого-либо ориша. Огуна [5] Огун – мужское божество, ориша войны и металла, сын Йеманжи. : связка тёмно-синих бусин. На столе лежала стопка бумаг, в пепельнице из скорлупы кокосового ореха валялось полдесятка окурков, из керамического стакана торчали несколько шариковых ручек без колпачков. Свет настольной лампы падал на усталое лицо пожилого мулата с глубокими морщинами на лбу. Увидев на пороге кабинета Рокки, он без особых эмоций кивнул и указал на старый пластиковый стул.

– Моё почтение, дон Ибанес. – Рокки опустился на треснувшее сиденье. – Прошу прощения, что вот так, среди ночи… Я знаю, как вы заняты.

– Что-то стряслось, Ироко?

– Я ухожу.

Дон Ибанес поднял на него взгляд. Рокки молча улыбнулся.

– Какие-то проблемы? – помолчав, спросил начальник тюрьмы. – Я, признаться, и не думал, что ты когда-нибудь соберёшься… Ты ведь здесь уже… пошли Господь памяти… пятнадцатый год?

– Вы правы, дон Ибанес. Мой срок вышел десять лет назад. Вы были столь любезны, что ни разу не напомнили мне об этом. И не выкинули меня на улицу. Я благодарен всем сердцем и никогда этого не забуду.

Дон Ибанес пристально смотрел в некрасивое, чёрное, словно вырезанное из куска обгорелой древесной коры лицо Рокки. Тот спокойно и мягко улыбался в ответ. Свет лампы бился в его больших тёмных глазах.

– Помнится, ты говорил мне, что тебе некуда идти из тюрьмы.

– И это тоже правда.

– Что-то изменилось нынешней ночью?

Рокки молча улыбался, не отводя взгляда. В конце концов начальник понял, что ответа он не получит.

– Что ж… Не скрою, без тебя тут будет трудно поддерживать порядок.

– Вы мне льстите, дон Ибанес. Я просто старый негр, которому иногда снятся странные сны… Может быть, даже сумасшедший. Таких полным-полно в любой тюрьме. Если не побрезгуете моим советом, то не оставьте своим покровительством Бумбу Боя: его уважают. Его будут слушать. При нём не случится того, что случилось в Карандиру [6] Карандиру – тюрьма в Сан-Паулу. 2 октября 1992 года в Карандиру произошёл бунт заключённых. Подавление бунта было поручено военной полиции и закончилось бойней, в результате которой погибло 111 заключённых, не оказывавших сопротивления: большинство из них было убито выстрелами в затылок и в лицо. Расстрел заключённых в Карандиру вызвал огромный общественный резонанс, в результате которого прошло несколько громких судебных процессов над ответственными лицами. В 2002 году тюрьма Карандиру была закрыта и снесена. .