Ксения Счастливая - Двое из ларца и бабка Ёжка в наставницы

Заселение в студенческое общежитие – это отдельная история. Почему? Да потому что я, в очередной раз, могла только хлопать глазами, да беззвучно открывать и закрывать рот разглядывая массивные своды замка. Каменные, покрытые чуть заметным узором стены уходили ввысь, скрываясь в тени свода. Массивные вензеля тянулись к полу, словно сплетенные золотые змеи, освещая холл. Широкие, просторные коридоры первого этажа, по которым мы неспешно вышагивали до завхоза, усыпаны портретами неизвестных мне мужчин и женщин. Они, казалось, неотрывно следят за мной, поблёскивая в мерцающем свете украшающих стены лампад. Увидев их, я сначала решила было, что замок освещен свечами, как это делали в средневековье, но тыкнув свой любопытный нос в первый же светильник обнаружила внутри небольшой пульсирующий комочек, угрожающе затрещавший от моего возбужденного дыхания.

– Это Молниёры, магические сгустки энергии, привязанные к предмету, – хихикая пояснил мне Тим, – руками не тыкать, языком не лизать. Шандарахнет так, что потом еще неделю будешь ходить с легким шлейфом гари.

Я изумленно выпучила глаза, уже было открыв рот дабы заявить, что ничего подобного делать и не собиралась, как скептический голос Кирилла лениво пояснил:

– Мощность одного Молниёра равна примерно вашим 360 вольтам. Это позволяет ему левитировать в замкнутом пространстве выделяя свечение около ста лет.

Залюбовавшись технологиями нового мира, я не заметила, как мы оказались у неприметной дубовой двери. Тим ухватив меня за рукав толстовки, толкнул дверь пропуская в темное помещение.

– Она у вас что, немая? – скептично заметила завхоз. Она сидела за массивным деревянным столом, записывая что-то в огромную амбарную книгу, лежащую перед ее носом. Как только мои глаза привыкли к темному освещению комнаты, я не смогла оторвать глаз от этого существа, больше похожего на гоблина, чем на человека. – Как учиться то будет?

– Не немая, обычная, – толкнул меня в бок Тим, я ойкнула от неожиданности и энергично закивала в знак согласия.

Растрёпанная голова женщины оторвалась от писанины и, осмотрев меня ещё раз, что-то пробормотала. Когтистая рука гоблинши подцепила один из висевших у стола ключей:

– Держи, соседка твоя уже заселилась, так что скучно не будет, – улыбнулась, если эту гримасу можно назвать улыбкой, женщина.

– Спасибо, госпожа… – ой, а зовут то ее как? Вопросительно посмотрела на ожидающих меня парней.

– Госпожа Киселева, – сама пояснила женщина, поняв мое затруднение, – если будет что-то нужно – обращайтесь.

– Спасибо, госпожа Киселева, – лучезарно улыбнулась я завхозу, подхватила любезно протянутый мне ключ и кинулась к выходу, утаскивая своих провожатых за локотки.

Стоило двери за спиной захлопнуться, выдохнула. Оказывается, все время в кабинете я стояла, затаив дыхание. Надежда, что самой страшной будет ректор, канула в лету.

– И тут все такие? – спросила я у спокойно шагающих рядом в сторону женского общежития парей, и судя по их лицам, откровенно надо мной посмеивающихся.

– Какие? – уточнил Тим.

– Как эта, гоблинша, – передернула я плечами, по которым до сих пор ползли мурашки.

– Она не гоблинша. В наших краях эта раса не живет, – как всегда, надменным тоном, пояснил Кирилл, – Госпожа Антонина Киселева является шишигой.

– Это кикимора что ли? – Сморщив лобик, я вспоминала все, что успела прочитать об этом существе. Мальчики, правда, это сравнение не очень оценили, зашикав и оглядываясь:

– Осторожнее со сравнениями, от кикимор можно и в глаз получить, обидчивые они, – прошипел мне в ухо Тим.

– Кстати, вот и одна из них, – заметил Кирилл выходящую из-за поворота молоденькую девушку, с кожей нежно зеленого оттенка. Она плыла по коридору, легонько покачивая бедрами, окутанная копной изумрудного цвета волос. На ее месте, я бы тоже обиделась за сравнение с уродливым завхозом.

Сойдясь с девушкой посередине коридора, мы синхронно повернули к двери комнаты, на которой значились три золотые цифры "313". Моя комната, и судя по всему, кикимора – это моя соседка. Девушка такому соседству не очень обрадовалась, презрительно скорчив мордашку:

– Фи, человечка, – бросила она мне и покосилась на парней, – это женское общежитие, проваливайте.

Какая грубиянка, это ж надо! Кикимора болотная, одним словом. Мальчики, правда, расстроились не сильно. Видимо, правда им сюда вход был закрыт. Поэтому, распрощавшись со мной, они бросили в коридоре мои баулы и удалились восвояси, оставив меня с девицей наедине.