Анна Одувалова: Алкохимия, или Софа-катастрофа… и философский камень

– Представления не имею кто, но пусть им будет хорошо, – отозвалась я. Парней я выдавать не собиралась, но готова была поспорить, что бутыль умыкнули именно они. Нужно будет не забыть забрать тару, а то хозяйка хватится и мне влетит.

– Какое «хорошо»! – Магистр сделал круг по комнате. – Софэйа, я не знаю, как у тебя это получается, но ты всегда из простых заклинаний со строго прописанной рецептурой умудряешься создать нечто! Думаешь, я просто так бутыль забрал? Нет! Я тоже, знаешь ли, не любитель самогона. Просто в таких случаях, как этот, заклинание тщательно изучается, то, что вышло в результате, тестируется, и потом плод трудов криворукого студента помещается в академический утилизатор. Ну, или, если вдруг студент по незнанию или безалаберности совершил прорыв в науке (такое тоже иногда бывает), заклинание уточняется, составляется новая рецептура и неудавшийся эксперимент хранится в архиве! Ты понимаешь, что может произойти, если кто-то это выпьет? Во-первых, последствия непредсказуемы – в бутыли до сих пор чувствуется нехилая магия. То есть это не просто самогон. А во-вторых, пострадают отчетность и моя репутация!

– Понимаю… – отрешенно заметила я, думая, что теперь делать. – Ну, я спать?

Повернулась и сиганула по лестнице наверх, под горестный вопль магистра:

– Софэйа, ну где мне найти бутыль?

– Ну… поищите, – на бегу отозвалась я. – Может, под кровать закатилась?

– Под какую кровать? – взвыл магистр, но я уже захлопнула за собой дверь и распахнула шкаф. Нужно было срочно бежать в общагу и надеяться, что эти придурки еще не вылакали мой самогон. Верилось, конечно, с трудом. Но вдруг? Я была девицей позитивной, приученной думать о хорошем.

Основная проблема заключалась в том, что мои навыки в левитации оставляли желать лучшего. На подушке я лететь банально боялась. Наши девчонки пробовали рассекать по городу на швабрах и говорили, что это удобно. Но взбунтовались стражники, и швабры запретили использовать в качестве средства передвижения, как, впрочем, и метлы, веники и даже садовые лопаты. С тех пор студенты изгалялись кто как мог. Красавица блондинка Каве с выпускного курса, помнится, прилетела на зачет на сундуке.

А я боялась. Пешком ночами шастать по ночным улицам тоже страшно, но все же привычнее. Только через дверь я выходить не стала. Вдруг магистр Ренар и синеглазый еще не ушли? Лучше им на глаза не попадаться.

Я вылезла через окно на крышу и по чердачной лестнице спустилась в темный переулок, а оттуда знакомой дорогой помчалась в общагу, которая находилась буквально в двух кварталах от моего скромного жилища.

Но зря я надеялась на положительный исход дела. В общагу я проникла через тайную дверцу, про которую знали не только студенты, но и преподаватели, и, поднявшись на третий этаж, где обитали алхимики, попала в кромешный ад. Заклинание тишины студенты учились ставить достаточно рано, еще на первом курсе, и вовсю его использовали, стараясь скрыть свои гулянки, поэтому услышать, что творится на этаже, можно было, только заглянув за дверь.

В обнимку со все еще полной бутылью бегал радостно-пьяный Леон и орал:

– Ура! Она не кончается!

Мелисса – черноволосая и готичная девица – сидела на стуле, скрестив ножки, обнимала подушку и томно вздыхала. Мне даже стало неловко, словно я подглядела за какой-то очень интимной сценой.

Марк отплясывал на столе, причем, судя по его движениям, парню казалось, что он там не один.

Лорена ползала по полу и бормотала себе под нос:

– Еще нашла! Изумрудик, бриллиантик. Мои ж вы хорошие! Как вас тут много! – Она вскинула глаза на меня, прикрыла руками на полу что-то невидимое и пьяненько шикнула: – Софа, кыш! Тут все мое!

– Что – все? – удивилась я, разглядывая не очень чистый половичок в холле третьего этажа.

– Да брюлики она собирает! – крикнул со стола Марк и притянул к себе воздух, словно это была знойная красавица. – Не видишь, что ли?

Я не видела, но решила не расстраивать пока однокурсников и не говорить, что у них знатные глюки. Все равно не поверят. Вместо этого направилась за Леоном, который в ближайшей комнате щедро разливал самогон всем желающим.

– Софа, когда хочет, может быть совсем не катастрофой! Пейте, народ, такая штука забористая. Желания и правда исполняет, только с подвывертом (Софа же делала), но все равно приятный бонус. А самое главное, этот сэм не кончается! Ути, мой хороший!

К кому была обращена последняя фраза, я не поняла, но решительно вошла в комнату.