Валерия Яблонцева - Тайны Иллирии. Паук в янтаре

Что-то было не так. Не так, как бывало с другими менталистами, которых мне доводилось считывать. Я встречала немало настоящих убийц и истинных сумасшедших, но этот человек был не из их числа. И, повинуясь отчаянному желанию узнать, разобраться, помочь, я потянулась разумом, мягко подхватила нить его воспоминаний, распутывая ее, погружаясь внутрь.

Плеск воды стал громче и ближе. В окружавшей меня темноте проступили очертания извилистой улицы, идущей вблизи канала. Вдоль узкой набережной черными полумесяцами покачивались лодки. Окна домов плотно закрывали ставни, и нигде не было видно ни души.

Только незнакомая девушка в красивом дорогом платье спешила куда-то, и перестук ее каблучков был явственно слышен в тишине улицы. Он, человек, чьими глазами я смотрела сейчас на прибрежные кварталы Веньятты, не знал ее имени. Но точно знал одно: он должен был ее убить.

Ее, незнакомую аристократку, по недоразумению оказавшуюся в одиночестве, без сопровождения, без защиты, в столь поздний час. Именно ее, эту хрупкую испуганную девушку, опасливо жмущуюся к тонкой полоске лунного света, освещавшего мостовую почти у самой кромки воды. Он никогда раньше не встречал ее, но эта странная, выжигающая внутренности уверенность клокотала внутри, толкая идти следом, не упускать из виду, чтобы в нужный момент выскочить из темноты и…

«Нет-нет-нет-пожалуйста-не-надо-пожалуйста-нет…»

Часть его души заходилась в отчаянном безумном крике. Он не понимал, что привело его сюда, к маленькой пристани, что связало с этой незнакомкой. Но нечто более сильное, нечто инородное, угнездившееся внутри, сломило его волю, словно тонкую щепку, подчинив себе. Он не мог поступить иначе.

Пять шагов, три. Его рука коснулась маленькой ладошки, и девушка испуганно вскрикнула, но в следующее мгновение умолкла. В ее огромных, вмиг остекленевших глазах отражалась худая фигура мужчины в одежде портового служащего. Девушка замерла в ожидании.

Я ощутила, как от него к ней заструилась энергия ментального приказа. Магия мужчины, горячая, жгучая, отдавала тонкой ноткой циндрийских пряностей и гнилостным привкусом смерти.

Вряд ли он сам когда-либо задумывался о тех странных способностях, которыми наградила его природа. Может, просто считал себя везучим парнем, особенно успешным у портовых девиц. Но сейчас удача отвернулась от него. Для сильного менталиста нет ничего проще, чем подчинить себе слабого. Подчинить – и скрыть тонкую нить своего приказа, всю, до последней серебристой искорки, в потоке неконтролируемой силы.

«Остановись. Развернись. Посмотри».

Леди прикрыла глаза и призывно улыбнулась. Ее рука потянулась к завязкам плаща и дернула атласные ленты. Ткань мягко скользнула к ногам, а тонкие пальцы уже спускались вниз вдоль шнуровки корсета.

На последних петлях она замешкалась, и менталист вынул из-за пояса нож. Рукоять из матово-белой кости, инкрустированная драгоценными камнями, смотрелась в натруженных руках рабочего до смешного нелепо и чужеродно. Он и сам понимал это. На краю сознания, где еще оставались последние крохи самоконтроля, билась настойчивая мысль, что это был не его клинок, и он совершенно не помнил, где и как получил его. И совершенно точно надо было отбросить оружие в сторону и сделать что-нибудь с ластившейся к нему девчонкой, пока та не натворила глупостей, которые невозможно будет исправить.

Нож взмыл в воздух, на лезвии тускло блеснул отсвет дальнего фонаря.

Спину меж лопаток обжег чей-то жадный голодный взгляд.

Он взвесил клинок на ладони, криво усмехнулся и распорол шнуровку. А после всадил лезвие в бледный, чуть выпуклый живот девушки.

«Помогите, помогите…»

Она охнула, словно бы и не поняв, что случилось, и обмякла в его руках. Он бережно уложил умирающую девушку на брусчатку у самой кромки воды. Кровь расплывалась по мостовой и тоненькими ручейками стекала в темную воду с белыми бликами полной луны.

Холодные отсветы плясали по потолку камеры, и в полутьме казалось, будто я все еще смотрела в черную гладь залива. Мысленный крик не затихал, человек выл, скулил, стонал на одной ноте, бился, словно в агонии. Энергия бесновалась в нем, как зимний шторм, и я склонилась вниз, пытаясь вновь достучаться до него и хоть как-то успокоить, чтобы продолжить работу. Мне нужно было понять, что произошло. Кто – а главное, для чего – приказал этому мужчине совершить убийство?

Я точно знала – это очень, очень важно.