Елена Кутузова - На острие

И что теперь делать? Меня найдут везде, разве что от коммуникатора избавиться.

Этого не хотелось. Последний подарок родителей. Не самая новая модель, но популярная: и выход в сеть, и кино посмотреть, и связаться с кем угодно можно…

А жизнь все равно дороже!

Расстегнула пряжку и, зажав крохотный прибор в руке, пошла вдоль припаркованных на обочине машин. Повезло почти сразу: кто-то переезжал, и маленький грузовичок стоял с открытым багажником. Никто и не заметил, как туда полетел коммуникатор. Пусть побегают!

А мне в другую сторону.

Об отдыхе нужно забыть. Воспользоваться общественным транспортом невозможно, придется топать своими ногами, а это долго. Но выхода не было.

Запретный район, а попросту «запретка» расположился почти в центре города. Почему его не снесли, загадка. Возможно, оставили, как памятник Последней Войне, а может, и потому, что так было безопаснее: ходили слухи, что бактериологическое оружие, которое тогда применялось, оказалось настолько серьезным, что последствия не могли расхлебать до сих пор. Сумели только остановить заражение, локализовать его в одном месте.

Вот и стояли за забором с колючей проволокой остатки древнего города, разрушались понемногу, и никому не было до этого дела. Даже Клану.

Разумеется, запретку облюбовали те, кому не нашлось места в Городе.

Таких оказалось немного: бомжей рано или поздно вылавливали, остальным тоже нет-нет да и приходилось выбираться из запретной зоны, и они попадались в ловушки.

Облав не страшились только паркурщики. Мы точно знали, что здесь нет никаких чудовищ, что все это истории, которые рассказывают детям, чтобы не лазали, куда не следует. Нет сжирающих все и вся бактерий, нет заразы. Есть только полиция и облавы, от которых легко уйти по обрушивающейся под ногами крыше или балансируя на какой-нибудь ржавой балке метрах в тридцати над землей. Туда за нами не совались.

А еще здесь глохли все высокотехнологичные приборы.

Высокий бурьян принял, как родную, укрыл от чужих глаз, узкой тропкой провел к подъезду, железная дверь которого давным-давно лежала в стороне. Сквозь проржавевшие дыры лезла к солнцу трава, и даже виднелся тонюсенький стволик клена. Если никто не сломает, лет через двадцать его корни и ветви раскрошат бетонную кладку и окончательно разрушат эту стену.

А пока она крепко стояла на мощном фундаменте и исправно удерживала лестничные пролеты. Там, где не рос мох или вездесущий вьюн, виднелись остатки краски, синей и зеленой. Кое-где прилипли разрушенные осиные гнезда – этих тварей выживали быстро, не хватало еще быть покусанным!

На высоте третьего этажа в давно лишившееся рамы окно упиралась стрела подъемного крана – стройка так и не была закончена. Бежать, как обычно, не глядя по сторонам, не решилась – усталость взяла свое. Я перебралась сначала в кабину, а уже оттуда перепрыгнула на железную балку, чуть задержалась, ловя равновесие, и перешла на другую сторону недостроя. Разбег, прыжок, и вот я уже на козырьке, который был когда-то балконом.

Оставалось подняться на крышу и, перепрыгивая с одной на другую, добраться известным маршрутом до дома с отвалившейся боковой стеной. Онаросто отошла, как кусок слоеного пирога, и осыпалась на землю грудой кирпича. Теперь она поросла дерном, и ходить там не рекомендовалось. Осколки еще пробивали зеленые пласты травы.

Поднявшись по ступенькам, я толкнула недавно смазанную дверь и вошла в Логово. Так мы называли эту огромную квартиру, которую трейсеры облюбовали и обжили давным-давно. Вспомнилось, как стояла на пороге впервые, открыв от удивления рот, так что Ларс пошутил про ворону.

Легкая мебель из стальных труб и настоящего дерева сохранилась почти в первозданном виде. Её изредка подкрашивали, чтобы не ржавела сильно. И даже стекла панорамного окна мылись раз в год – как они уцелели, для меня до сих пор было загадкой. Но думать об этом сейчас сил не осталось. Добраться вон до того дивана и спать! Но сначала – напиться. Вдосталь, как следует, смачивая пересохшее горло. Для этого в шкафу стояла батарея бутылок со свежей водой. Обновлять запасы тоже входило в непреложный закон нашей компании.

Рядом лежала упаковка соленых галет. Но я так устала, что о еде не думала. Спать! Все – потом.

***

Солнце светило прямо в глаза. Я попыталась отвернуться, чтобы поспать еще немножко, но услышала шаги.

Сон как рукой сняло. Миг – я и на ногах, готовая бежать без оглядки.