Андрей Спирин: Розовые сны

Первым мы начали вытаскивать того, кто легче, потому что шанс, что он увязнет второй раз, будет меньше, чем тот, кто крупнее и по весу больше. Тут же одним махом мы вытащили меня, и я резко ложусь на живот и пытаюсь вытащить Балашовку, поэтому все мои мысли были в этот момент направлены только на это.

Замечу, один очень интересный факт, что когда тебе реально плохо и надо сосредоточиться, то ты не можешь.

Когда ты в патовой ситуации и некуда деваться, то твой мозг просто моментально становится самым серьёзным и самым умным на свете и начинает придумывать самые разные способы спасения.

После того, как я вылез и стал тащить его к себе, понял, что если я его не вытащу, то у нас будут большие проблемы. Даже если побегу кого-то звать на помощь, тогда он просто не сможет вылезти и уйдёт туда под эту вязкую грязь. Я понимал, что времени у меня очень мало, поэтому я всеми силами пытался его вытащить. Всё было тщетно. У меня ничего не получалось и из-за этого я погружался в огромный болевой шок, что не могу ничего сделать.

Самое страшное – это паника.

Поняв всю ситуацию, я начал придумывать всё больше и больше вариантов выхода из неё. Одним из таких выходов было то, что я беру свой шлёпанец, который заранее успел чудом вытащить, и остаться при этом с телефоном в кармане. Про телефон вообще отдельная песня, ведь я его просто забыл в кармане. Оставив его дома, я мог бы вообще за него не волноваться. Но нет же, мне обязательно надо было взять с собой телефон, с которого нельзя было даже никому позвонить.

Крым – это зона покрытия сети, в которой ловит только рыба.

– Балашовка, – говорю я ему тихим голосом.

– Бала…

– Что? – ответил он мне громким и настырным голосом.

– Ну что, ты как там братан?

– Лучше не бывает.

На протяжении всего времени диалог был смешной и страшный.

Я понимаю, что нам сейчас тяжело, но что-то же делать надо было, правильно?

Конечно, правильно, ведь мы находились в безлюдном месте, мой друг погрузился по пузо в грязь, которая засасывала его глубже и глубже.

Кое-как он успел схватить меня за шлёпанец. Я вытащил его и сразу же встал на ноги, но потом резко опять начал проваливаться и, поэтому сразу же упал обратно на живот.

Как же мы были счастливы в этот момент жизни. «Наконец выбрались из этого ада», – подумали мы с улыбками на лице. Самое страшное нас ждало потом.

Оно заключалось в том, что кристаллы, про которые я говорил, были очень острыми и всё это время пока мы елозили по грязи, то резали себе ноги и руки этими кристаллами. Как мы это заметили? Очень легко, ведь между нами, когда мы выбрались и ползли на животах до конца озера, завязался диалог.

Я –Фухх, ну наконец-то мы выбрались с тобой, теперь надо как-то доползти обратно.

Антон –Да, да, да, я-то очень рад, только вот я одного понять не могу, там километров шесть впереди или мне кажется?

Я –Тебе не кажется.

Антон –Андрюха…

Он сказал это каким-то необычным голосом. Такого голоса я давно от него не слышал, даже в тот момент, когда он провалился в эту глину.

Я –Чего?

Я спросил у него тоже настороженным голосом, потому что не понимал, что может нас ждать ещё. Приключений на одно место мне уже хватило.

Антон –Слушай, я тут ползу и вижу, что кровь за тобой следом течёт.

Я –Что? Кровь?

Я был в полном шоке и не понимал ничего, потому что ничего не чувствовал.

Антон –Да, очень много крови.

Антон –Я тут на себя тоже посмотрел и у меня ситуация ничуть не лучше.

Я посмотрел на свои руки и ноги и увидел то, что по ним шлейфом текла кровь из-за порезов.

Я –Это кристаллы соли Антон.

Антон –Я так и понял.

Антон –И что делать будем?

Я –Да ничего, кровь и остановить можно, ничего страшного от этого нет, не критично ведь.

Антон –Надо быстрее ползти, но аккуратно.

Я –Ага, тут я согласен, но про аккуратность – это точно вряд ли.

Прошло буквально минут 40-50 после того, как мы выбрались из грязи и поползли вперёд.

Сначала мы обрадовались после трёх километров пути, но потом началось новое испытание, почти как испытание огнём.

Всё это время озеро было на солнцепёке, под 40-градусной жарой и постепенно грелось, грелось до кипятка.

Я почувствовал кипяток, когда дополз до первой большой лужи в этом озере, дабы смыть кровь с рук и ног, а также глину и лечебную грязь.