Катерина Полянская - Серебро и пламя. Книга 2

Понадобилось бы очень много солнцезащитного крема.

Я подставила лицо еще только разгорающемуся солнышку и улыбнулась.

Почему бы и не помечтать. В конце концов, кто не хотел бы жить у моря?

Знакомый кругляш, знакомый щелчок… Я рефлекторно прикрылась рукой. И только через секунду сообразила, что это была камера. Притом какого-то серьезного издания из крупного города, потому что Несси Шаусс пользуется старенькой пленочной. Не как моя, ее модель до сих пор выпускают, но она точно не такая крошка и не умеет летать.

Я весьма отчетливо повторила слово, которое уже успела раз ляпнуть при родителях.

Добавила бы и еще, но тут обнаружился слушатель…

– А я все гадал, правда ли то, что о тебе говорят.

Прямо передо мной стоял Эппол Ризан – в рубашке навыпуск, подкатанных до середины икр штанах и с точно тем же ангельским выражением лица, которое спасало его почти от всех последствий за совершенные злодеяния. Уверена, это до сих пор работает.

– А я надеялась, что перестала занимать твою больную голову. – Я прямо посмотрела ему в лицо. Ладно, не в глаза, куда-то на переносицу.

Он совсем не изменился.

Только вырос.

– Оу, да у нее, оказывается, есть голос! – вроде как добродушно рассмеялся он.

Притворство.

Ему что-то от меня надо.

Я чувствую.

Попытку обойти его и идти своей дорогой мэр пресек, весьма недвусмысленно встав у меня на пути. В горле сразу же запершило, оэни кольнула плечо, но я решила, что как-нибудь справлюсь.

– Что тебе надо?

– Поболтать. – Этому мерзавцу всегда виртуозно удавалось врать с самым честным видом. – Мы почти шесть лет не виделись. Я, знаешь ли, соскучился.

– Доставать целый город не так интересно, как меня одну? – догадалась я и отступила на шаг, когда он шагнул ко мне.

Страшно не было. Просто… слишком свеж был в памяти взгляд другого мужчины, иногда промораживающий насквозь, иногда такой властный, что идешь и делаешь, и только в процессе осознаешь, что именно. Вокруг Эппола Ризана подобной ауры не было. В сравнении с Эрихардом он воспринимался картонкой!

– Я никого не доставал.

– Как скажешь.

– По крайней мере, уже некоторое время.

Ложь, облитая карамельным соусом.

Пф!

– Спрашиваю еще раз, чего ты от меня хочешь, Эппол Ризан? – Не уверена, что голос звучал достаточно твердо, но я старалась. – Говори или проваливай.

– Какие мы грозные. Такой ты мне нравишься даже больше. – Он подался вперед, на секунду потерял свою маску. По мне прошелся неприятно липкий взгляд, будто выискивая что-то. Но оэни была под платьем, он не мог видеть. – Ах да, забыл, ты не можешь долго стоять под солнцем. До сих пор покрываешься этими уродливыми пятнами и пытаешься сбросить шкурку, как змея?

Бить в больные место он умел виртуозно.

Всегда.

Горло сдавил спазм, еще не сильный, но уже первый звоночек. Лицо зудело и щипало, уж не знаю, от нервов или правда от солнца.

Оэни кольнула сильнее.

– Ты знаешь, чем я занимаюсь? – выговорила медленно, вроде как растягивая слова, а на самом деле маскируя то, как трудно мне говорить.

Ризан в легком недоумении отпрянул.

– Щелкаешь там что-то… Я видел в журналах. Ничего так картинки.

Незаметно перевела дыхание.

В Тенерре был момент, когда я думала, что легко быть сильной, когда опираешься на ледяную глыбу. Сейчас Эрихарда рядом не было, но плечо горело от его оэни. И я знала, чувствовала, что стоит мне испугаться чуточку сильнее… кому-то не поздоровится.

Но хотелось бы справиться с ним самой.

Для меня это важно.

– И пишу статьи.

– И что?

Вдох-выдох.

Кое-кто был сильной девочкой и, кажется, заслужил новое платье.

– Ты же не хочешь, чтобы в ближайшем выпуске… скажем, «Лица Грея»… появилась история о том, как мэр одного маленького южного городка едва не убил свою одноклассницу? – Оказалось, я тоже умею говорить вкрадчиво. – Тогда змеиную шкурку скинешь уже ты. И все увидят твое настоящее лицо.

– Это была невинная шалость!

Желваки на его лице дернулись. Сейчас оно не выглядело таким уж привлекательным.

– А тот случай, когда я уже переехала отсюда? – Может, я злопамятная, но для меня еще ничто не забыто. – Ага, знаю! Тоже «всего лишь шутка».

– Ты напридумывала себе всякого, – звучало как-то не очень уверенно. – Все знают, ты немного чокнутая.

– Моя подруга Мира все видела, – напомнила с ноткой злорадства. – И я сохранила записи с камер.

Несколько секунд он оценивающе пялился на меня.