Александра Кармазина - Во Тьме. Король без короны

– Спасибо, долл Лерм, – Лусита потупила взгляд и залилась мучительным румянцем смущения, когда руки блондина задержались на ее талии слегка дольше, чем позволяли приличия.

– Госпожа, – склонил тот голову, а затем обратился к гостю. – Добрый вечер.

Пристальнее взглянув на собеседника, наследник невольно повел плечом. Как и всегда по спине пробежал странный холодок, когда этот человек посмотрел на него. На фоне смуглых и темноволосых жителей Лучезарных земель белокурый, почти серебристый, долл Лерм выглядел странно. Его внешность являлась не типичной для этих краев. Открытое надменное лицо с благородными чертами, прямой нос, полные губы, уголки которых немного опущены, что создавало ощущение постоянного недовольства. Четко очерченные скулы делали лицо еще более резким, почти неприятным. Образ завершали полуприкрытые, похожие на два аметиста, прозрачно–сиреневые глаза, что смотрели из–под густых пепельных бровей. Камиль уже не первый раз ловил себя на мысли, что советник денра очень непростой человек, если он вообще был таковым. Долл Лерм мало говорил, имел привычку исчезать и появляться так неожиданно, что создавалось впечатление, будто Марвис обладает даром мгновенного перемещения из одного места в другое. С ним было очень трудно спорить, даже чтобы просто возразить требовалось приложить немалые усилия.

– Здравствуйте, Марвис, – ответил Камиль, не отводя пристального взгляда от рук долла, что продолжали бережно придерживать Лусс де Кард.

Заметив внимание гостя к этой детали, Лерм отстранился от девушки, но сделал это спокойно и естественно. Он практически не скрывал особого отношения к дочери денра и не собирался оправдываться, что слегка покоробило Камиля. Неужели отец не видит этого? А если видит, то почему терпит?

– Мы рады, что вы приехали, брат, – прошептала Лусита, вскинув на него лучистые, словно два влажных черных камушка глаза.

– За себя говори! – рявкнула Кармелия, заставив сестренку вздрогнуть.

– Идемте, – направился к нему советник отца. – Господин ждет.

Кивнув, Камиль поднялся на пару ступеней, протягивая Лусс руку. Та вложила в его широкую ладонь прохладные тонкие пальчики, радостно улыбаясь.

– Я тоже рад тебе, моя дорогая, – ответил сын Арсенио де Карда, оставляя едва ощутимый поцелуй на тыльной стороне кисти сестренки.

– Вы не уедете? – с надеждой спросила Лусита, нервно теребя тонкую белую шаль из козьего пуха, что укрывала хрупкие плечи девушки. – Не уезжайте, прошу вас. Останьтесь хотя бы ненадолго.

– Будет видно… – неопределенно ответил Камиль, чувствуя, как где–то в области сердца поселилось щемяще чувство жалости к этой девочке. Она выглядела слишком слабой и хрупкой на фоне сгущающегося над их головами мрака. Слишком маленькая и наивная, чтобы выжить под гнетом современных реалий.

Нехотя позволив брату отпустить ее, Лусс грустно улыбнулась. Ее нежное личико просветлело при взгляде на советника денра, когда тот снова подал голос, предлагая Камилю пройти к владыке. Это побудило новоиспеченного наследника Лучезарных земель задуматься о том, что, возможно, ее слишком близкая дружба с Марвисом – это не так уж плохо. Есть еще один человек, которому не безразлично, что с ней будет.

В библиотеке, что выполняла роль рабочего кабинета, было тихо и сумрачно. Единственным источником света и тепла здесь являлся небольшой камин, в котором жарко пылали сосновые поленья.

– Господин теперь не терпит яркого света, – ответил долл Лерм на недоуменный взгляд своего спутника.

– Это ты, Марвис? – послушался скрипучий голос со стороны кресла с высокой спинкой, что стояло в самом дальнем углу библиотеки, скрытое тенью высоких стеллажей с книгами, манускриптами и свитками.

– Пришел ваш сын, мой денр, – ответил советник, подходя ближе.

– О… – владыка оперся ладонями о подлокотники надсадно скрипнувшего кресла и поднялся. – О… Мой сын пришел? Где он, Марвис? Я хочу сейчас же поговорить с ним.

– Он здесь, господин, – долл Лерм прошел вперед, чтобы помочь денру выйти ближе к середине комнаты, где находился Камиль. – Он здесь, не переживайте.

– Как вовремя, мой мальчик, – на предплечье сына Мелисс легла изможденная, испещренная десятками морщин рука с явно больными суставами, что распухли и покраснели.

Удивленно оглядев то, что должно было быть частью его отца, Камиль перевел взгляд выше. Когда–то немыслимо–яркие глаза, похожие на два озера накануне грозы, теперь словно выцвели и стали невероятно тусклыми. Седина коснулась волос на висках владыки, обелив их, а также по контуру лба, который прорезало несколько глубоких морщин. Возле губ залегли горестные складки, добавляя и без того чудовищно постаревшему денру еще пару десятков лишних лет. Этот человек был кем угодно, но только не Арсенио де Кардом. Камиль помнил его совсем другим: энергичным, властным и требовательным лидером, у которого всегда горел огонь жизни в глазах.