Лил Алтер - Герой её романа…

– Спасибо, папа, я сейчас оденусь! – и мальчик понёсся приводить себя в порядок.

Томаш вежливо беседовал с Антоном, не обращаясь к Ане и не глядя на неё. Как только Эдик подошёл к двери, они попрощались и, весело болтая, направились к машине.

– Ну вот мы и одни, – Антон, впервые за долгое время, многозначительно глянул на жену. – Может минет?

Он поудобнее развалился на диване и расстегнул ширинку. Аня послушно опустилась перед ним на колени. На миг она вспомнила Томаша, его горящие губы, его нежные руки, но ей тут же стало невыносимо гадко. Она не может думать о нём. Только не сейчас. Когда-то ей нравилось делать Антону минет, но тогда это была прелюдия к близости, часть их любви. А сейчас, без любви и ласки, весь процесс оставлял её равнодушной и безразличной, механически совершавшей движения которые, она знала, по-быстрее доведут мужа до «хэппи-энда». Наконец он довольно застонал и откинулся не спинку дивана.

– Что-то ты сегодня без особого энтузиазма, – заметил он.

– Энтузиазма захотел? Вон, с Томашем поговори, может он, как сказал, потаскух своих тебе пришлёт.

Аня резко поднялась и ушла из гостиной. Она чувствовала себя грязной, использованной и выброшенной, как старая тряпка. Непроизвольно на глаза навернулись слёзы. До чего же она докатилась! Надо бежать отсюда, просто выйти на улицу и уйти куда глаза глядят. А как же Эдик? И если быть честной с собой, окружающий мир пугал неизвестностью.

Аня села за компьютер и погрузилась в мир своей книги. Её герой, у которого умерла любимая жена, как раз совершал всяческие военные подвиги, бесстрашно кидаясь в бой и не щадя своей жизни.

« Юрий сжимал её тело в объятиях , будто пытался согреть своим жаром , своей любовью . Он целовал её губы , хотя знал , что она уже ничего не чувствовала . Потом он опустился на пол перед кроватью и попытался молиться , но молитвы не шли . Он давно уже не верил в Бога . Юрий стоял на коленях в этой комнате , где им было так хорошо вместе , где они отдавались страсти , терялись в блаженстве . Где они зачали своих детей в сладостном , греховном удовольствии . Катарина , его жена , его любовница , его подруга . Здесь они поверяли друг другу свои мысли , тревоги и заботы , и даже когда ссорились и ругались , всё равно знали , что принадлежат друг другу до конца . И вот её нет , а он остался . Зачем ? Что ему делать без неё ? Юрий обнял её и заплакал . Сейчас ему можно плакать . Он может дать волю своему горю и тоске . Потом придут дети , внуки , они будут прижиматься к его груди , ждать утешения и поддержки , он должен быть их опорой , хоть он и потерял свою .»

«Может быть убить его и закончить роман?» – подумала Аня. Но она никак не могла с ним расстаться.

Ближе к вечеру вернулся Лексус и Эдик, довольный и раскрасневшийся, выкарабкался с заднего сиденья, благодарно махнул рукой Томашу и побежал домой. А из пассажирской двери грациозно выскользнула изящная спортивная шатенка в костюме для верховой езды. Аня как стояла у окна кухни, так и осталась стоять, с неподвижным лицом и окаменевшим сердцем.

За ужином Эдик, не замечая ничего вокруг, в восторге рассказывал о прошедшем дне:

– Сначала я лошадь яблоками кормил. У неё зубы огромные, и мне было немножко страшно, но Томаш сказал, что лошади хорошие и бояться их не надо. Он всё про лошадей знает, даже больше, чем Наташа.

– А кто такая Наташа?

– Это, папа, девушка, которая с нами приехала. Она тренирует лошадей и учит новичков, как я, на них кататься. Томаш мне урок с ней купил. Она всё восхищалась, как лошади сразу к нему привыкли, и как он на лошади классно сидит. Не то, что я, но я тоже неплохо научился. Можно я с Томашем ещё поеду?

– Посмотрим, как будешь себя вести, – нарочито строго ответил Антон.

– Томаш мне и Наташе по пицце купил, так что я не очень голодный. Он этой Наташе сказал, что у него дома какая-то редкая книга о лошадях есть, она сразу и загорелась с нами поехать. Только она и так всё вокруг него увивалась, разве что не шею не вешалась. Он её точно трахнет!

– Эдик, замолчи! Откуда ты таких слов набрался! Томаш это сказал? – Аня предостерегающе погрозила сыну пальцем.

– Что я, маленький что ли, сам не знаю! Нет, он наоборот всю дорогу мне твердил, что женщин надо беречь и защищать, и что настоящий мужчина никогда не обидит женщину. И ещё о достоинстве и чести, прямо как в «Трёх Мушкетёрах». Папа, я устал, можно я спать пойду?