Евгения Мэйз - Другие - Она чужая

– Пошли отсюда, – словно подслушав ее мысли, произнес Алекс, как можно более незаметно поднимаясь из-за стола. – У меня тоже есть парочка претензий…

– Я же сказала, что нечаянно.

Стивен тоже решил слинять, стянул со стула свою фриковатую подружку и тоже поспешил убраться куда-нибудь подальше, прихватив со стола вазу с виноградом.

– Булочка!..

– Прекрати называть меня так!

Ближайшим выходом была дверь на улицу, на задний двор, в котором располагались стойки с лыжами и досками, а на стене висели разнообразные снего– и ледоступы.

– Что это было? –вырвалось у Лекса с легким недоумением и раздражением в голосе.

Он отряхнул волосы от сахарной пудры, затем взглянул на веселящуюся девушку рядом.

– Кажется, это называется панеттоне 2 2 Традиционная рождественская выпечка в Италии. !

Кэш растянула губы в улыбке.

–Кэш! Я тебя еще раз спрошу: за что?

Лексу еще не доводилось оказываться в эпицентре ссор и семейных скандалов, в которых швырялись едой. Женщины шипели, цедили сквозь зубы, демонстрируя подчеркнутую сдержанность и холод, чем очень сильно упрощали ему жизнь.

– Я устану перечислять всё, но этот раз будем считать местью за мой “огромный зад”!

Лекс ничего не ответил на это “обвинение”. Ему очень нравится эта выдающаяся часть ее тела и девушка знает это. Еще, она заигрывает с ним. Или ему хочется, чтобы было так.

– Ну, а если серьезно?

Кэш повертела в руках прихваченный со стола стакан, в котором едва-едва на самом дне плескалась бледно–золотистая жидкость.

– Марк обещал помочь ей, а сам забыл про это обещание. Как пойдем?

– А есть разница?

Она вылила остатки шампанского на девственно-белый снег и посмотрела на Алекса.

– Да, смотря куда мы идем и как быстро хотим прийти. Но для начала ответь мне на вопрос…

– Ты ставишь мне условия, Булочка?

Кэш еще раз взглянула на посуду в своей руке. Он ведь бессмертный, что с ним будет? Ну поболит пару минут голова, но ведь потом все зарастет? Этот его тон! Неужели нельзя было просто ответить?!

– Если решишься на это, тебе лучше бежать и как можно быстрее, – честно предупредил ее Алекс, верно истолковав ее мстительный взгляд, – тебе это с рук так просто не сойдет.

– Ты мне угрожаешь?

Кэш «не удержала» широкий стакан, уронив его в не утрамбованный снег.

– Вот черт!

– Растяпа…

Это последнее что произнес Лекс, прежде чем ему в лицо засадили доброй пригоршней снега, намеренно угодив в глаза, чтобы ослепить и дезориентировать.

– Я побежала, как ты и советовал!

Кэш понеслась к дому по ровному склону – она была уверена, что Лекс, если не последует за ней, то пойдет в ближайший обход, а там можно и застрять, провалившись в снег по пояс.

– Я не буду тебя догонять…

Она добежала до угла, останавливаясь и прячась за него, глядя на то, как мужчина не спеша идет следом за ней. Его лицо все еще мокрое, а взгляд такой, что и обрезаться можно.

– Ну, еще бы! – хохотнула она, просчитывая, сколько еще его шагов она может оставаться на месте в относительной безопасности. – Теперь уже не поймаешь!

– Я отомщу, но попозже, – пообещал ей Лекс, не выпуская ее из виду.

Он сердился, но все-таки в нем преобладало веселье. Она заигрывает с ним! Ничего ему не показалось!

– Дальше шале не убежишь, а в дом рано или поздно придется возвращаться.

За эти три месяца ничего не изменилось в его отношении к ней – она все так же нравится ему. Жаль, конечно, что аппетитно пахнущая булочка из лифта оказалась подружкой его друга и надо было уехать в тот же день, а не поддаваться соблазну, оставаясь в Нью-Йорке рядом с ней.

Глава 4

Они не успевали. Кэш и Маргарет оказались в хвосте огромной очереди. Прыгать со всех окон сразу оказалось невозможным: с каких-то сторон обвалы были наиболее сильными и спуск стал опасен не только для тех, кто вверху, но и для принимающих их людей внизу. К каменным блокам прибавлялись куски пылающей арматуры, обшивки, мебели, стекла, пропитанные горящим авиационным керосином.

Люди приземлялись на растянутые внизу воздушные подушки и тэны. Пожарные тут же стягивали их и направляли в сторону, быстро объясняя им что-то и показывая наверх. Что-то происходило – скорее всего с минуты на минуту ждали основного обрушения, но спасатели, пожарные, военные, миротворцы и добровольцы не уходили, продолжая рисковать собственными жизнями и принимать выживших.

Кажется, что земля содрогнулась от возникшей где-то наверху вибрации. Сверху стали падать более крупные куски охваченного огнем самолета, полилось авиационное топливо вперемешку с дождем из стекла.