Мара Вульф - Лёгкое пёрышко. Как песня тишины

Прозвенел звонок, и я сунула конспекты в сумку. Фрейзер чмокнул меня в щеку и выскочил из кабинета. Я была почти уверена, что он подкараулит Скай во дворе и уговорит провести вместе время после школы. Этот парень не собирался сдаваться без боя, и мне это нравилось.

Доехав до дома, я оставила велосипед в сарае и помчалась в кафе. И внутри, и на открытой веранде яблоку было негде упасть. Звон посуды и болтовня гостей наполняли сад. В воздухе пахло кофе и выпечкой. После завтрака у меня во рту и маковой росинки не было, поэтому едва я почувствовала аромат свежих булочек, у меня заурчало в животе. Последнее время это происходило все чаще: желудок будто скручивало в узел.

Маму я обнаружила на кухне среди гор посуды и выпечки. Она как раз вытаскивала противень из разогретой духовки. Мама убрала волосы с лица и, увидев меня, выдохнула:

– Слава богу! У меня голова кругом идет.

Я небрежно отбросила сумку, скинула пиджак на стул и схватила поднос, лежащий наготове.

– Куда нести?

– Пятый стол, – сказала мама, начав колдовать над суперсовременной кофемашиной, папиным подарком. Она должна была упростить нашу работу, но мудреный агрегат, кажется, об этом никто не предупредил.

Я отнесла торт и чай на пятый столик, обслужила других гостей и собрала новые заказы. Потом разрешила паре туристов себя сфотографировать, им понравилось, что на мне настоящая школьная форма. Я принесла блюдце взбитых сливок для пуделя пожилой дамы. Хотя лучше бы я вызвала ветеринара – собака была такой круглой, что едва могла двигаться.

Я заметила бабушку, сидящую в компании профессора Галлахера и орехового торта. Она помахала мне как раз в тот момент, когда я несла тяжело нагруженный поднос на кухню, отчаянно надеясь, что не споткнусь, опрокинув все тарелки и чашки на гравий. Выдохнув с облегчением, я опустила его на стол и направилась к бабуле.

– Профессор Галлахер. – Я обтерла ладони о юбку, оставив на ней пятно от сливок. И протянула ему руку: – Рада вас видеть. Где вы так долго пропадали? Мы по вам соскучились.

Сколько себя помню, профессор неизменно навещал бабушку каждый понедельник.

Он кивнул, от улыбки морщинки на его лице стали глубже. Он мне очень нравился. Из-за седых волос и бороды он напоминал мне Ричарда Аттенборо из «Парка юрского периода». Профессор Галлахер тоже носил круглые очки, сидящие так низко на переносице, что я опасалась, не упадут ли они в его чашку чая.

– Я был занят. Пришлось посвятить много времени кельтам, населяющим Британию, и их последовательной миграции, – пояснил он, сияя так, будто изобрел снэпчат или что-то подобное.

– Вот оно что, – откликнулась я, надеясь, что бабушкин друг не втянет меня в обсуждение этой невероятно увлекательной темы. Я до сих пор вспоминала, как у меня голова шла кругом после его прошлого визита.

– Конечно, это не служит оправданием, что я так долго не навещал твою бабушку, – добавил профессор Галлахер.

Я с удивлением заметила, что бабуля погладила его покрытую возрастными пятнами руку и покраснела.

– Прошло всего две недели, мой друг, – успокоила она его.

– Принести вам еще что-нибудь?

Профессор Галлахер протянул мне пустую чашку.

– Я возьму один капучино. Должен сказать, у вас он самый вкусный.

– Я передам маме. – Поставив чашки на поднос, я вытерла крошки со стола. – Принесу вам пару пледов.

Несмотря на весеннее солнышко, в саду было прохладно.

– Как это мило с твоей стороны, – улыбнулась бабушка.

Я побежала в холл, где в огромной плетеной корзине лежали темно-синие пледы с вышитым на них логотипом кафе: двумя книгами в венке из цветов. Мне это казалось немного слащавым, но туристы были в восторге. И нам приходилось следить, чтобы пледы не утащили. Несколько я дала гостям, расположившимся на террасе за столиками из кованого железа. Бабушка со своим профессором взяли пледы, не отвлекаясь от разговора. На столе между ними лежали коричневый конверт и толстая книга. Я взглянула на заголовок: «Магические ритуалы и оккультные практики». Неужели бабуля пытается втянуть своего друга в разговор об эзотерике? Я ухмыльнулась.

Следующие два часа пролетели очень быстро. Я видела, как вернулись домой Финн и Грейс, но они тут же скрылись в его комнате. На улице похолодало, и большинство гостей начали расходиться, а я отправилась на кухню мыть посуду.

Когда бабушка с профессором начали прощаться, уже давно стемнело. Я протирала столики в саду. У моих ног жалобно мяукал Носочек, требуя, чтобы его покормили.