Елена Лисавчук - Тридцать четыре ёжки для Кощея. Книга третья. В погоне за женихом

– …Он оставлял вечерами под моими окнами полевые цветы, читал стихи, называл ненаглядной, – не переставала восхищаться им подруга. Отпустив мою руку, она оправила юбку в бело-голубой горошек, собравшуюся на коленях, и, горестно вздохнув, призналась: – С отъездом Станислав изменился. Представляете, он совсем перестал меня навещать. Загонял гонцов, с посланиями для меня. А толку? Бумага не передаст мне тепло его рук и не обнимет. Выглядит теперь он тоже иначе. Да эта его армия… Его воины меня пугают. И знаете, девоньки, конюхи не правят королевствами.

–Ты несправедлива к жениху, Савина, – посмотрела я в знакомое с детства заплаканное лицо.

–Ты его совсем не знаешь, – вяло возразила подруга.

– Нам и не надо. Мы знаем тебя, – улыбнулась Аляна.

– Ты бы никогда не взглянула на обычного конюха, – заверила я подругу.

– Вот бы и взглянула, – сверкнула глазами царская дочь, вновь входя в величественный образ. – Я хочу, чтобы стало как раньше,

«Ишь чего захотела!» – напомнил о себе мой внутренний голос.

Эх, придётся прибегнуть к уговорам, в которых я, признаться, не особо сильна. На душевный разговор меня не прорвало, но на совет хватило.

– Ты должна узнать королевича лучше. Думается мне, другая его сторона тебя приятно удивит.

Савина вытаращилась на меня, и тут в её взгляде появилось обожание.

– Мирослава, почему ты мне раньше этого не сказала?

–Луноликая, дай нам терпения, – взмолилась Аляна, начиная раздражаться.

–Да что толку! Какое ей дело до вас, когда моя жизнь рушится? – небрежно пожала плечами Савина.

–Луноликая никого не обходит своей милостью,– обиделась Аляна и красноречиво отвернулась от неё. – Даже не знаю, что королевич в тебе нашёл.

Не спорю, иногда с Савиной сложно сладить, но у кого нет своих тараканов.

– Вместо того чтобы ругаться, подумали бы, как с королевичем будем мириться, – прямо заявила я. И прежде чем успела огрести от подруг, остановила взгляд на юбке Савины с грязными разводами: – Тебе бы переодеться. На ужин к князьям приглашён Его Высочество Станислав.

Оставив распри, обе девушки заинтересовались коленями царевишны.

– Моё платье! Оно грязное!

Прижав ладони к щекам, Савина в панике разглядывала некогда красивую шелковую юбку, больше не отливавшую приятным глянцем.

– Тебе не стоит показываться в таком виде на глаза жениху, – поколебавшись, посоветовала ей Аляна.

Савина на мгновение задумалась и неуверенно предложила:

– Очистка магией?

«Давненько мы ничего не поджигали»,– умилился мной внутренний голос.

Предвкушая увлекательный процесс дёрганья магических нитей, вытянув перед собой руки, согнула и разогнула пальцы.

– Приступим? – просияла я.

Услышав, в моём голосе, жажду безумного экспериментатора, царевишна поспешно соскользнула со скамьи.

– Ой! Давайте лучше до замка прогуляемся.

– В самом деле? – нисколько не огорчилась я.

– И я слышала, что вечерний воздух освежает цвет лица, – издав испуганный писк, поддержала царевну Аляна.

Поднявшись, она встала рядом с подругой, решительно настроенная отстоять платье.

– Лунный свет прекрасно очищает поры, – глубокомысленно поделилась Савина. На её лбу проступила складка беспокойства. Оценив сомнительный аргумент, она важно дополнила: – Лучше, чем маска из тыквенного желе.

– Вот зря вы отказываетесь от моей помощи, – сокрушалась вдохновенно я. Девушки выглядели расстроенными. Моё каменное сердце дрогнуло – подруга я им или нет? И я расщедрилась на прощение. – К лешему магию! Буду вместе с вами хорошеть!

– Видишь, воздух и на тебя уже благотворно действует. Ты на глазах добреешь.

Неужели Аляна поборола свою робость и начала обрастать колючками?

Я бросила на неё мимолётный взгляд. И впрямь произошло чудо. Подруга шла и посмеивалась.

Глава 4

Прогулявшись по тенистой аллее, мы вышли прямиком к зачарованному озеру водяного. Проходя мимо его владений, из дубовой рощи я услышала слабый стон. Остановилась и присмотрелась: ничего необычного. Яркоклювы завели вечернюю трель, бархатные, как сама ночь, бабочки порхали над нежными олигорскими незабудками.

Раздался еле различимый шорох. Потревоженные птицы прекратили пение, а бабочки сместились вглубь рощи. Меня обуяло любопытство, смешанное с тревогой.

Оставалось предостаточно времени, чтобы успеть подготовиться к ужину. Пообещав себе, что взгляну одним глазком и вернусь, я свернула с дороги. Тараном, оцарапав колючими ветками ноги, продралась через кусты.