Татьяна Михаль - Замуж через боль, или Как встретить свою пару

Это было непередаваемо страшно, душераздирающе больно и просто невыносимо!

Какое-то время я не могла поверить в происходящее и выла так, что у самой закладывало уши.

Шок от осознания того факта, что я нахожусь в плену у расы иноземного происхождения, не уменьшался. Наоборот, страх, непонимание и просто первобытный ужас сводили меня с ума. Если бы прежде мне кто-то на полном серьёзе сказал о существовании других рас, я рассмеялась бы собеседнику в лицо и уточнила, каким именно фильмом или книгой он или она вдохновились.

Сейчас мне было не до смеха. От слова совсем.

Потом были крики и требования вернуть меня домой!

Никто не отзывался. Никто не интересовался моей бедой. Не было ни сочувствия, ни сострадания. Ни-че-го.

Через маленькое отверстие мне приносили странную еду, напоминавшую безвкусное желе, и кислый напиток.

Долго я не ела и не пила, но инстинкты взяли своё.

Не понимала, почему именно я.

Не понимала, для чего и куда мы летим, что меня ждёт…

Но скоро я всё узнала.

Они называли себя хорийцами.

Их язык я начала понимать, после того как они что-то сделали со мной.

После долгого одиночества в маленькой каюте в один из дней меня силком отвели в странное помещение.

С того самого дня и начались мои страшные мучения.

Хорийцы раз за разом помещали меня в какую-то капсулу, в которой начинался мой личный ад.

Менялось ли моё тело внешне? Не знаю. Со стороны я не видела себя, но вроде всё оставалось прежним.

Только что-то однозначно менялось внутри меня.

Боль, которую приходилось переживать, была настолько сильной, что я теряла сознание, а когда мне казалось, что вот-вот я наконец умру и освобожусь от боли, от невыносимого пленения и получу долгожданный покой, эти твари запускали в капсулу какой-то газ – и мои боли прекращались.

Но вскоре всё начиналось заново.

После пятой или десятой пытки, уже не знаю, сколько раз это происходило, я начала понимать язык хорийцев.

Они меняли меня изнутри, готовя к трансформации, которая должна произойти во время слияния.

Что за слияние?

Какая трансформация?

Меня всё до ужаса пугало, а спросить было не у кого. Не с кем было поговорить.

Хорийцы не общались со мной и вели себя так, будто я вещь, которую нужно довести до нужного им состояния.

Других пленных я не видела. Но, возможно, их держали в других каютах или боксах подобных этому: тёмно-синее помещение с огромной белой капсулой и парящей тонкой поверхностью по центру помещения, которая являлась чем-то вроде стола для осмотра.

Скорее всего, остальных пленных, если всё же такие были, держали в других помещениях, потому что один из пришельцев сказал другому, что некий экземпляр, увы, не подходит и они прекратили дальнейшие изменения.

Не знаю, для чего они меня меняют, но ясно было одно: для меня всё кончено, жизнь изменилась безвозвратно, и что меня ждёт дальше, я даже боялась представить.

Никогда не думала, что однажды стану молиться о том, чтобы умереть.

Я лежала на столе, который издавал небольшое белое свечение, якобы заставляя регенерировать моё тело быстрее, и, откровенно говоря, хотела сдохнуть.

Не знаю.

Мне кажется, что боль как была сильной, так такой и оставалась до сих пор.

И скоро эти гады должны снова прийти ко мне, чтобы начать очередную пытку.

Сначала я сопротивлялась, билась, кричала, пыталась вырваться, убить, но они были сильнее меня. И когда я начинала так себя вести, они что-то вкалывали мне в шею, отчего моё тело замирало в той позе, которую успело принять. И тогда боль была ещё невыносимей, будто все мои кости скручивались в спираль, жилы и мышцы рвались от натуги, а в венах бежала не моя кровь, а настоящая неразбавленная кислота.

И каждый раз, когда я лежала в ненавистной мне капсуле, я горела. Горела изнутри, снаружи.

Мне казалось, что огонь пожирал меня и даже слюна на кончике языка шипела, так сильно нагревалось моё тело.

Едва я вспомнила о той боли, как невольно вздрогнула и тут же услышала звук шагов.

Меня охватил животный страх.

Я заскулила. Слёзы потекли, обжигая мне щёки.

«Господи. Позволь уже мне умереть, – взмолилась я. – Я больше не могу. Не хочу… Нет сил. Нет желания бороться…»

Но, видимо, Господь оставил меня тогда, когда меня похитили и оторвали от Земли. Унесли прочь от Солнечной системы, а быть может, и самой галактики. Неужели это так?

Ко мне вошёл не мужчина.

Пришла женщина. Хорианка. Но не одна, как я подумала сначала.