Оксана Гринберга - Жена для Верховного мага

Ну сколько можно?!

Наконец, добрались до кареты, на которой собирались отправляться в поместье, но возле нее нас поджидало очередное препятствие – пожилой священник в черной рясе с символом Темного Бога на груди – спиралью, заключенной в треугольник. Оказалось, преподобный Вальтер, служитель Культа Арату, чей Храм пять лет назад вырос на королевских землях неподалеку от выезда из Нукка, тоже пожелал нас благословить.

Я была с ним неплохо знакома – пару лет назад он явился в «Высокие Сосны», заявив, что ему больше не к кому идти. Все гонят его прочь – либо не хотят иметь дело со служителем Темного Бога, либо, когда узнают, что он пришел просить деньги, сразу же указывают на дверь. Но он наслышан, что леди Одри крайне добра как к Светлым, так и к Темным.

– У вас что-то случилось, святой отец? – спросила у него.

Оказалось, случилось. При Храме Арату жило несколько детей, сбежавших из приюта, и ему нечем их кормить.

– Но почему же они сбежали? – растерялась я.

Подлила в его кружку травяной чай и подвинула блюдо с выпечкой, прикидывая, что именно могу отвезти уже сегодня.

– Потому что они носят в себе Темный Дар, – произнес он, с удовольствием отведав овсяное печенье Флоренс. От него не отказывались даже те, кто пребывал на смертном одре. – Это не делает их хуже в глазах Богов или Великой Богини, но из-за своей магии они стали изгоями среди остальных детей. Их обижали в монастыре, поэтому я приютил их у себя. Мне многого не надо – хватает и скромных пожертвований на нужды храма, но дети…

И я покивала, потому что по Никласу знала, как порой непросто бывает носителям Темной магии в Валоре, однажды уже пережившем Темный Бунт. С тех пор поддерживала с преподобным Вальтером дружеские отношения, раз в месяц отправляя ему небольшую сумму и отвозя продукты – либо отправлялась сама, либо посылала Тобиаса, нашего кузнеца и моего охранника, – тщетно пытаясь уговорить детишек вернуться в приют. Иногда Вальтер приезжал ко мне на чай в «Высокие Сосны», и мы долго разговаривали обо всем на свете, вполне довольные друг другом.

Вот и сейчас священник смотрел на меня с улыбкой на старческом лице. И я пошла к нему, протянув руки, несмотря на тяжелый взгляд мужа, впившийся мне в затылок.

– Рада вас видеть, преподобный! – заявила старику. – Он всего лишь собирается нас благословить, – повернувшись, сказала лорду Бростону. – Это от чистого сердца!

Впрочем, и благословение служителя Темного культа мой муж выдержал вполне стоически, лишь нахмурился, когда преподобный Вольтер коснулся моего лба, оставив на нем красную полосу.

– Охра, не кровь, – сказала я Тайлору Бростону. – Спасибо вам, святой отец! – поблагодарила священника, немного смущенная тем, что мой муж так и не позволил к себе прикоснуться.

Впрочем, преподобный отнесся к этому с пониманием. Культ Арату в Валоре пришелся по душе лишь носителям Темной Магии и простым людям, тогда как обладатели Светлого Дара не особо его жаловали.

Вот и сейчас Тайлор Бростон подхватил меня под локоть, увлекая к карете – подальше от старческой фигуры в черной мантии. Помог усесться, после чего захлопнул дверь, отрезая нас от остального мира. Устроился на бархатном сидении напротив меня, вытянув длинные ноги в темных штанах. Расстегнул позолоченные пуговицы камзола, затем с явным облегчением его скинул, оставшись в белоснежной рубахе, сквозь которую просвечивало мускулистое, крепкое тело. Ослабил застежки на вороте и манжетах своей рубашки, и на миг я с легким ужасом подумала, что сейчас он снимет и ее.

Но подавила приступ паники – не станет же он, раздевшись, набрасываться на меня в карете?! Хотя… Поди их еще разбери, этих столичных магов!

Впрочем, больше ничего снимать с себя он не стал.

– Чертовски жарко, – заявил мне. – Адское пекло, а ведь только начало июня!

Я тоже чувствовала этот самый жар. Правда, мне казалось, что он шел вовсе не от раскаленного солнца на привычно безоблачном небе, а от разгоряченного мужского тела, смешиваясь с терпким запахом его парфюма. Внезапно у меня закружилась голова, и я вжалась в угол, пытаясь прийти в себя.

– Трогай! – тем временем приказал мой муж кучеру.

– Но моя тетя… – прошептала я в ужасе, вспомнив, что из-за суматохи на ступенях церкви забыла проследить, чтобы тетушка Лавиния отбыла домой в целости и сохранности. – Она же будет волноваться! А когда она волнуется, она… Она становится полностью невменяемой!