Нина Князькова - Настоящая Любовь

Но никаких разрядов я не чувствовала, так как несколько секунд назад окончательно покинула свое тело и теперь смотрела на все происходящее как-то сверху и немного со стороны.

– Не заводится. – В голосе Кости я впервые в жизни чувствовала отчаяние. Обычно, он куда спокойнее.

– Адреналин. В сердце. Время еще есть. – Леша никак не хотел сдаваться.

Костя передал наполненный шприц, но я знала, что уже ничего не поможет. Себя было не жалко. Жалко было тех, кто сейчас отчаянно боролся за меня, пытаясь вернуть.

– Любка, прекрати! – Вдруг заорал на меня главный кардиолог области.

Рядом всхлипнула Вера. Костя остановился и закусил губу, глядя, как Алексей упрямо делает непрямой массаж сердца, пытаясь заставить меня ожить.

– Леш, все. – Наконец, не выдержал анестезиолог и попытался оттащить его от моего тела.

– Нет! – Он рванул в мою сторону, но Константин удержал. – Пусти! – И зарядил кулаком, обтянутым перчаткой, тому по лицу.

Рядом в голос завыла Вера, которая до этого отчаянно боролась с собой. Мужчины вдруг как-то обмякли, понимая, что это все.

– Любка, как же так, а? – Сорвавшимся голосом проговорил Леша, дернул плечом, освобождаясь от Костиного захвата, и подошел к моему телу. – Какого черта ты все сердце раздала другим, а себе ни капли не оставила? – Обвинительно спросил он меня.

Я безмолвно висела над ним и не могла произнести ни слова. Костя медленно начал собирать разбросанные кругом препараты и инструменты. Вера, рыдая в голос, принялась помогать ему. А Леша… Кажется, он еще сам не понял, что плачет. Просто, тяжелые капли вдруг закапали мне на руку. Даже бестелесная я это почувствовала.

– Надеюсь, там ты будешь счастлива. Только попробуй в другой жизни растратить себя на других так же, как в этой. – Пригрозил мне главный кардиохирург дрожащим голосом.

Я улыбнулась. Они это переживут. И Леша сейчас пойдет и выкурит две сигареты, а потом зайдет в свой кабинет. Я ему в стол печенье положила, а то снова поесть забудет. А я… Кстати, не буду же я здесь вечно висеть? Или буду? Говорят, что души и приведения могут какое-то время оставаться в этом мире, особенно их привлекают те места, которые они считают домом. В данном случае, эта больница и была, по сути, моим домом, а та бригада, которая сейчас плакала над моим телом – моей семьей.

Только я начала осматриваться в поисках чего-нибудь необычного (света в тоннеле, например), как что-то меня потащило вверх. Вскинув голову, уставилась на золотистый луч, который тянул меня все выше и выше. Не знаю, сколько это продолжалось, но в голове раздался громкий голос.

– Эта не наша. Высший уровень. – Голос был женский.

– Да быть не может. – Удивился второй голос, мужской. – Это ж обычная душа.

– Ты посмотри на искру, а потом ворчи. Тащи на высший, кому говорю. – Поругался женский голос, и меня снова потянуло вверх.

Через какое-то время луч отцепил меня от себя, и я упала на мягкое облако. В облаке было тепло и уютно, ровно до тех пор, пока я не услышала шаги позади себя.

– Ох, уж эти стереотипы. – Проворчал незнакомый мужской голос. – Каждый раз по облакам приходится пробираться.

Я задумалась. Как же так, в облаках не должно быть звука шагов, а сейчас я их прекрасно слышу. Только подумала, как облака исчезли, и я осталась лежать на теплом и мягком… гранитном полу.

– Мда, со странностями опять. – Вновь послышался голос. – И почему, как светлая, так сразу блаженная?

Я обиделась и резко повернулась к говорившему, под ногами которого тут же образовались кактусы. Странный мужчина вздохнул и нафантазировал себе тапочки, ибо до этого его пятки были абсолютно голыми.

– Обиделась? – Ласково проговорил он, как санитар в психоневрологическом. – Имя скажешь?

Я смерила взглядом мужчину, стоящего в милицейской фуражке времен союза. Китель с погонами так же присутствовал на нем. А вот ниже… ниже болталась простыня до колена, образ довершали мягкие клетчатые тапочки.

– А-а…? – Протянула я и ткнула пальцем в простыню.

Мужчина нахмурился и осмотрел себя.

– Ну и фантазия. – Пробормотал он, смутившись почему-то кителя. – То есть так, по-твоему, выглядит официальное лицо небес?

– А как? – Поинтересовалась.

Мужчина вздохнул и поцокал языком, а его одежда сменилась на белоснежную тогу до колена. Он удовлетворенно осмотрел себя. Так вот откуда была простыня…

– Другое дело. Так как тебя зовут.

– Л-любовь? – Ответила.

Мой собеседник прищурился.