Анна Минаева - Жена с изъяном

Зато я нашла плюс в том, что не воспринимала тело принцессы своим – ни капли смущения.

А вот после того, как поверх нижнего платья было натянуто верхнее, ощутила дискомфорт. Привыкшая к современной одежде, тут я ощущала себя капустой. Пока только из двух слоев, но уже мало приятного.

– Вы великолепно выглядите, миледи, – улыбалась Пифаль, расчесывая мне волосы и затягивая корсет платья.

Последний ощутимо сдавил ребра.

Туфли мне тоже подобрали. И это начало настораживать.

Если наряды и обувь на принцессе Адель так идеально сидели, то, может, она не так уж и давно оказалась парализована? Что, если такая беда случилась с ней пару недель назад? Тогда у меня попросту нет шансов отыграть ее роль.

Я кусала губы, не в силах отделаться от этих мыслей, пока Пифаль приводила волосы Адель в порядок.

– Вот и все, – женщина довольно улыбнулась, уложив последний светлый локон на мое плечо.

Блондинка… Всегда мечтала попробовать этот цвет. Но подруги убеждали, что нечего травить волосы. И мой каштановый очень даже хорошо смотрится.

Если вселенная именно так решила исполнить мое желание, то с этого дня я прекращаю задувать свечи на день рождения.

– Можем идти? – с надеждой спросила я.

– Вы уверены? – в который раз уточнила женщина. – Все же лекарь не давал позволения покидать ваши покои.

– Но и не утверждал, что мне нужен постельный режим, – ответила я.

Тем более из постели я вряд ли смогу найти мага, готового помочь мне вернуться домой. Интересно, что можно будет такому пообещать? Кучу золота? Принцесса явно не самый бедный человек в королевстве. Наградить спасителя точно сможет.

Пифаль стоически вздохнула и согласилась со мной.

За комнатой принцессы находился длинный коридор.

Большие черные плиты на полу, выложенные серым камнем стены и настоящие факелы, воткнутые в металлические кольца.

– Куда бы вы хотели сходить, миледи? – поинтересовалась служанка, держась от меня на таком расстоянии, чтобы иметь возможность подхватить в случае наплыва слабости. – Может быть, сад?

– Вы обещали мне все рассказать, – заметила я, рассматривая гобелены на стенах. Хотелось прямо подойти, потрогать, убедиться, что и они реальны. Рассмотреть вышивку и гербы.

Вот это рассказ будет для подружек! Они, конечно, мне не поверят. Но зато какой опыт!

– А что бы вы хотели знать? – так же осторожно спросила Пифаль.

Черт возьми, я бы хотела знать, как я тут очутилась и как вернуться домой. Но вряд ли эта добродушная женщина сможет мне рассказать о таких вещах.

– Где мы сейчас находимся? – решила узнать я.

Даже если принцесса Адель очутилась тут еще в момент здравия, память могла и подшутить над ней.

– Миледи, – Пифаль улыбнулась, будто отвечала ребенку, – вы сейчас находитесь в герцогстве Этьен. Прибыли сюда чуть меньше года назад. Я приехала с вами из королевского дворца. И стала вашей камеристкой.

– Ага-а-а, – протянула я, радуясь тому, что она не воскликнула что-то наподобие: «Как?! Неужели вы не помните?!»

– Ваша матушка приставила меня к вам еще в десятилетнем возрасте, – продолжила говорить она, пока мы преодолевали пустой и длинный коридор.

Начали появляться окна – обычные полукруглые дыры в стенах. Но со своего места я могла рассмотреть только яркое голубое небо с тонкими белыми облаками. Потому свернула и подошла к широкому каменному подоконнику. Оперлась о него ладонями и еле сдержала вздох восхищения.

Замок! Я нахожусь в настоящем замке! На высоте этажа шестнадцатого.

Принцесса в башне – как прозаично.

Внизу зеленел кронами деревьев большой парк, пели птицы, слышался шум воды. И пахло так… сладко, цветами. Парк заканчивался высокой крепостной стеной. А за ней простирался зеленый луг, заканчивающийся у подножий огромных серо-голубых гор. Скальная гряда тянулась вдаль, впиваясь острыми шпилями в небеса, теряясь в облаках и тумане.

Дух захватывает!

– Миледи? – женщина остановилась чуть поодаль, окликнув меня.

– Как тут красиво, – прошептала я.

– Да, – подтвердила она. – Вы ведь в первый раз это видите.

Я притихла, ожидая продолжения. И Пифаль не заставила меня ждать.

– Вы так мало видели… Как жаль, что беда с вами приключилась в таком раннем возрасте. Что может рассмотреть пятилетний ребенок? И вот вам почти девятнадцать. Вы ее побороли. Так много времени упущено.

Она грустила. Так открыто. И так честно. Что мне стало жалко обманывать эту женщину. Но и рассказать правду я ей не могла.