Ксения Крутская - (С)нежная. Дочь метели

– Значит, так. – Сэйдж облизала испачканный в шоколаде палец. – Первым делом я должна составить список более-менее подходящих женихов.

– Именно. – Брандон кивнул. – Составь список, я просмотрю его, если надо – уж прости! – подредактирую и начну переписку с родителями кандидатов.

– А родители точно согласятся? – встревожилась Сэйдж. – Не обидятся за сыновей? Все-таки это как-то… – Она замялась. – Ну, я хочу сказать… Отбор – это все-таки как-то унизительно, по-моему.

– Ха! – сказал Брандон. – Да они мне проходу не дают своими намеками, вопросами, не присмотрела ли моя прелестная дочурка себе жениха и все в таком роде. Не представляешь, как надоели!.. Ты же у меня просто красавица. И умница, и добрая, и… И вообще. Поверь, они все примчатся, забыв сапоги надеть.

– Хм… Ну ладно, тебе виднее. А почему я об этом не знала?

– А потому что!.. – строго и многозначительно сказал герцог, с ужасом понимая, что сказать дочери правду в ответ на этот вопрос он не сможет. Да просто – не хотел он от себя отпускать свою кровиночку, свою малышку, их с матерью единственную радость… Брандон сжал губы и неслышно вздохнул.

– Ну хорошо, – продолжила Сэйдж. – Мы составляем список, кандидаты радуются. Потом мы их всех собираем у нас…

– Ты с ними по очереди любезничаешь, танцуешь…

– …А потом прореживаю этот список и сокращаю до одного.

– Ну, может, не сразу до одного. Можно, скажем, до троих. Все-таки за один танец узнать человека настолько, чтобы понять, сможешь ли ты с ним… кхм… – Брандон поперхнулся и замолчал.

– Совместно управлять Олсфортом, – продолжила за смутившегося отца Сэйдж, лукаво блеснув глазами.

– Именно это я и имел в виду, – очень строго сказал Брандон. – Ну ладно… Я рад, Снежок, что мы друг друга поняли. Давай договоримся: во-первых, назначим первый этап отбора… Да, звучит ужасно глупо… На конец зимы, а во-вторых… Маме пока ничего не говори, хорошо?

– Ладно. – Сэйдж озадаченно кивнула.

Составить список кандидатов было несложно. Проблемой являлось то, что оказался этот список очень уж коротким. Подходящих по возрасту и происхождению, холостых, а также хотя бы мало-мальски знакомых Сэйдж мужчин набралось всего семеро. Причем подходящими по возрасту она скрепя сердце согласилась считать всех, кто был хотя бы не старше сорока пяти. Сэйдж часто ездила с отцом к королевскому двору, встречалась с его, с позволения сказать, коллегами и их наследниками на официальных и неофициальных приемах в столице, бывала и у них в замках на балах, и сама в качестве хозяйки вместе с матерью принимала их в гостях в Олсфорте. Приятельских отношений у нее так ни с кем и не сложилось, разве что с парой девушек велась ленивая переписка в стиле: «А мне вот новое платье привезли. А у тебя что?» С парнями общение складывалось и того хуже: во-первых, они побаивались лишний раз к ней подойти: все в королевстве знали, как герцог трясется над своей дочкой, и не дай боги что-то не так при ней сказать или не так посмотреть! А во-вторых, если честно, Сэйдж и сама их побаивалась. Ей казалось, что мужчины должны находить ее нелепой и смешной: как девица из благородного дома, она, конечно же, умела вышивать, танцевать, составлять букеты и так далее по списку; но все же гораздо больше ей нравились фехтование, верховая езда и составление лекарственных сборов из трав, а в этих занятиях она явно проигрывала мужчинам – и прекрасно отдавала себе в этом отчет. В результате воспитание Сэйдж можно было охарактеризовать емким выражением «тут прореха, там заплатка» – или попросту «ни то ни сё».

Мать, к слову, постоянно ворчала по этому поводу, причем не столько на Сэйдж, которая просто делала то, что ей позволялось, сколько на мужа, который, собственно, и разрешал наследнице тратить время на все эти не подобающие юной девице занятия. Вообще отношения с матерью у Сэйдж были не то чтобы плохими или натянутыми, но какими-то более официальными по сравнению с нежной привязанностью между дочерью и отцом. Сэр Брандон и Сэйдж частенько, стоя рядом и виновато понурившись, вдвоем выслушивали ворчание леди Лилианы, которая отчитывала их за очередную шалость второй, учиненную при молчаливом попустительстве – если не одобрении! – первого. В общем, с мамой у Сэйдж сложились классические отношения матери и дочери в благородном семействе, а с отцом они были лучшими друзьями. Именно поэтому Сэйдж была готова на всё, даже на брак с сорокапятилетним толстым соседом виконтом Руфусом, чтобы оправдать доверие отца и не подвести его.