Елизавета Соболянская - Хищный, властный, долгожданный

Агата удобно устроилась на скамеечке у фонтана, любовалась домом и садом, и слушала рассказ Людмилы. Словно наяву перед ней вставала история поселка от начала прошлого века, до сегодняшнего дня.

– А когда Егор вернулся после учебы, наш поселок преобразился, – довольным тоном завершила свой рассказ Людмила.

– Вот ты где! – недовольный голос Филиппа разбил иллюзию уединения.

Агата вскинулась, а жених брезгливо дернул углом рта:

– Там какой-то щенок свалился в пруд, глава просит тебя подойти.

Девушка немедля вскочила:

– Где?

– У заднего входа, – пожал плечами Филипп.

– Я вас проведу через дом! – взволнованно сказала Людмила и потянула Агату в здание.

Они быстро прошли через французское окно, какие-то полутемные помещения и коридоры и вновь очутились на улице. Тут была просторная площадка для барбекю, и дорожка, убегающая вниз.

– Там пруд, дети любят купаться, – в голосе Людмилы слышалась легкая паника.

Две женщины подбежали к стоящим кругом мужчинам. Их пропустили. На плитах площадки лежал… волчонок! Агата хорошо училась в колледже и нередко ходила на практику в зоопарк, поэтому ошибиться не могла. Однако, если для этих людей так важна жизнь этого животного, значит надо помочь!

Она встала на колени и попросила:

– Добавьте света!

Кто-то из мужчин снял фонарь и встал над ними.

– Свет слева! Полотенце?

Людмила сорвала полотенце с ближайшего стула и сунула девушке в руки. Скрутив жгут, Агата осторожно приоткрыла пасть волчонка, радуясь тому, что его челюсти не свело судорогой. Прижала язык, оттянула вниз, и… в общем, мутная вода вперемешку с кусками жареного мяса, и какими-то сладостями залила все вокруг. Зато щенок начал активно кашлять, потом задышал и жалобно заскулил.

– Теперь его надо в тепло, – активно растирая малыша сказала Агата, – и завтра посмотреть, что с горлом и легкими. Возможно, придется попить антибиотики, если в пруду грязная вода…

Звереныша забрали из ее рук и немедля завернули в знакомый серый пиджак. Потом протянули руку ей.

– Я испачкалась, – смущенно пробормотала девушка, поймав серьезный взгляд серых глаз.

– Это не важно. Главное, вы спасли малыша. Позвольте, я провожу вас в дом? Там есть душ. Людмила?

Женщина в серебристом платье с покрасневшими от слез глазами немедля появилась рядом:

– Идем, Агата, ты молодец! Ох, какая ты молодец!

Буквально через две минуты девушка стояла под горячими струями душа. Было так приятно, что она могла бы простоять так гораздо дольше. Но нельзя. Она в чужом доме, в котором, к тому же, проводится в данный момент прием. И ее платье!.. А ведь оно безвозвратно испорчено – пятна тины и рвоты ничем не вывести. Да и бог с ним, с этим платьем. В чем она пойдет домой? – вот это вопрос. И как она раньше об этом не задумалась? Придется снова облачиться в грязное, которое сняла и бросила прямо на пол, прежде чем встать под душ.

Очень не хотелось покидать горячее убежище, где от пара уже и видно-то ничего не было. Но Агата заставила себя это сделать. А вот платья на полу ванной она не нашла.

– И куда же ты запропастилось? – пробормотала Агата, в который раз осматривая плиточный пол.

Хорошо, что полотенце хоть имелось – большое, с длинным ворсом. В него Агата и завернулась, прежде чем покинуть ванную. А вот в комнате ее ждал сюрприз. Она так и замерла на пороге ванной, во все глаза глядя на Егора. И снова он смотрел на нее так, будто раздевал глазами. Только на этот раз на ней и одежды-то не было.

Полотенце только показалось большим. Прикрывало оно, ровно половину тела оставляя открытыми ноги и плечи. Осознав, что стоит перед посторонним мужчиной практически голая, Агата почувствовала, как густо краснеет. И он это заметил, потому что в следующий момент деликатно отвернулся, а она не могла отвести взгляда от его широких плеч, обтянутых классической белой сорочкой.

– Я принес тебе одежду, – кивнул Егор на кровать.

Агата с любопытством взглянула на кровать и увидела роскошное черное платье. Было оно длинное в пол и в свете люстры красиво переливалось. Шелковый бархат! Когда-то мама показала ей такую ткань в магазине, но цена за метр отпугнула. Но ткань все равно произвела на девушку неизгладимое впечатление. А теперь перед ней лежало платье из этой ткани!

– Его носила моя мать, – снова заговорил Егор. – Тебе оно должно прийтись впору.

– Спасибо! – пробормотала Агата, пребывая в каком-то странном состоянии.