Александра Черчень - Замок на двоих. Пряха короля эльфов

– Ты так говоришь, словно они страдают. Нет, милая Элла. Мои пряхи все семь лет живут в грезах, и да, их король рядом с ними и любит их. Обожает, носит на руках, расплетает по вечерам косы и опускает на холодные простыни, чтобы согреть своим телом. А потом девушки возвращаются в свой мир с богатыми дарами и не сохраняют ни капли памяти о семи годах службы.

Я ощутила, как щеки вспыхивают лихорадочным румянцем, потому что, словно иллюстрируя, в моей голове зажглись картинки этих грез, словно я некогда их уже видела. Жаркие, откровенные, такие, что замирало сердце…

И ведь наверняка я действительно их видела. В грезах, которые навевал Кэйворрейн!

– Семь лет, – повторила я. – Семь!

– У вас проходит гораздо меньше. И я действительно щедр. Они уносят не только дары, но и чары на удачу, здоровье и долголетие. Я хороший хозяин.

Угу. Добрый господин. Вовремя кормлю хомячков, периодически вожу кошек к ветеринару, покупаю корм премиум-класса.

– Но почему… почему пауки?

– Самый близкий к нужному облик. Хотя первое время я пытался оставлять пряхам не только изначальный облик, но и свободный от грез разум. Но это оказалось слишком утомительно.

Доселе молчащий Айкен поддакнул и осуждающе заявил:

– Да, хозяин да. Покоя они вам не давали.

– А что было-то?

– Хотели ответных чувств и всего анонсированного во снах во время призыва, – с чрезвычайно постной физиономией поведало его величество.

Я едва не расхохоталась. Действительно, досада-то какая!

– Наверное, они еще и злились, что вместо единственной и неповторимой возлюбленной у тебя тут гарем с постоянной текучкой кадров?

Сама не заметила, что перешла на «ты». Но Кэйр возражать не стал.

– Да, по этому поводу тоже высказывались, – кивнул он и внезапно сменил тему: – Ну что, полегчало?

Я прислушалась к себе, еще раз смерила взглядом прекрасного до зубовного скрежета остроухого лорда, и поняла, что ничего, кроме естественного восхищения его внешностью, не ощущаю.

Счастье-то какое!

– По моему предположению, свобода воли у тебя есть, пока разум ясен, – тотчас добавил ложку дегтя фейри. – Так что по ночам будет тянуть ко мне.

– Связывать ее можно на ночь, да? – с воодушевлением предложил Айкен Драм.

– Не стоит, – подарил уже ему улыбку правитель. – Думаю, что это будет даже интересно – попробовать снять чары.

– За столько лет вы никогда этим не занимались?!

– Не было необходимости.

Конечно. Куда проще не морочиться и превратить в паучиху!

Очень хотелось возмутиться, но я прикусила язычок и решила, что раз разговор уже находится в этой плоскости, то хорошо бы получить что-то полезное для себя лично.

– Ты сказал, что был бы рад платить мастерством. – Я нервно поерзала, стискивая бокал. – Это действительно можно устроить?

Фейри подался вперед, пристально глядя на меня. От тягучего молчания и этого взора у меня вновь дрогнули пальцы.

– А ты хочешь именно этого? Мастерства?

– Да, – решительно кивнула я и, решив, что король колеблется, торопливо добавила: – Богатство мне не нужно, но я буду счастлива тут чему-то научиться.

Искусство мастеров дивного народа несравнимо ни с чьим другим. Я ни за что не упущу такой возможности!

Он запрокинул голову, искренне рассмеявшись. Потом перекинул волосы, обнажая одно длинное, острое ухо, и кивнул:

– Хорошо, Элла. Я подумаю. А сейчас… ночь в разгаре и тебе пора в свою комнату. Айкен, проводи мою пряху.

– Как прикажет повелитель.

Остаток ночи спала я плохо. Ну или, наоборот, хорошо. Это как посмотреть… Когда тебе снится твоя обычная, нормальная жизнь, но во сне ты понимаешь, что это только сон, а на самом деле реальность переменилась напрочь и безвозвратно, – и просыпаешься… Это вот хорошо или плохо?!

А вот проснувшись, ощущала себя очень даже прекрасно. То ли потому то кровать была мягче, чем дома, то ли цвет постельного белья располагал к неге и создавал атмосферу уюта и умиротворения. Я вообще люблю сиреневые тона…

Еще за пологом кровати мягко шуршал снег. И я, улыбаясь, слушала тихую мелодию падающих снежинок… до тех пор, пока не проснулась окончательно и не сообразила, что это не снег вовсе, а голос.

– Доброе утро, госпожа! – шептали снежинки. – Моя госпожа проснулась! Ей снились приятные сны, и я качался в их волнах вместе с нею, золотой пряхой… Как же я рад служить вам, о прекрасная госпожа… добрая, нежная, милая…