Екатерина Флат - Свадебный бал. Избранница

Дверь без стука распахнулась, на пороге нарисовалась наша милейшая тетушка. И, похоже, солей своих она пока так и не нанюхалась. Ну или просто всегда была по утрам с таким выражением лица, что хоть нечисть им отпугивай.

– Ну что, проснулись, наконец?

– И вам доброго утра, – я мило ей улыбнулась.

Но она, похоже, даже не почувствовала сарказма в моем голосе, тут же продолжила:

– Давайте не рассиживайтесь, приводите себя в порядок. Сразу после завтрака приедет лорд Клойрос. Чтоб обе были в лучшем виде!

Она тут же вышла, я перевела вопросительный взгляд на сестру. Лоренсия хмурилась, чуть нервно перебирала шпильки для волос.

– А лорд Клойрос – это у нас кто? – полюбопытствовала я.

– Один зажиточный вдовец, – и тут же на эмоциях выпалила: – Да он старше меня, как минимум, в два раза! – закрыла лицо руками.

– То есть он нагрянет свататься? – опасливо уточнила я. – Погоди, а как же Свадебный бал?

– Все зависит от того, сколько он предложит, – сестра горько усмехнулась. – Дядя вполне может предпочесть выгоду сейчас, чем ждать до бала, ведь нет никакой гарантии, что я там себе богатого мужа найду.

– Ну как нет? – я вскочила с кровати, взяла сестру за руки. – Ты такая красивая, вдобавок с ангельским характером – да к тебе целая очередь должна выстроиться! Если, конечно, у вас мужчины тут не поголовные идиоты, – и тут же опасливо уточнила: – Или все же идиоты? – нет, ну мало ли, как оно тут в другом мире.

Лоренсия мелодично рассмеялась.

– Нет, что ты, наверняка есть и замечательные. Конечно, я совсем мало кого знаю, меня редко выводят в свет. Но в Ремерии достаточно молодых аристократов, которые обязательно будут участвовать на Свадебном балу. И не только же наши, столичные, со всей страны съедутся! – она мечтательно прикрыла глаза. – Знаешь, я бы так хотела там встретить свой идеал… Чтобы и добрый, и неглупый… Такой мужчина, рядом с которым на душе тепло-тепло станет… Он возьмет меня за руку, назовет по имени, и сразу исчезнут все страхи и тревоги… – но тут же, будто опомнившись, печально мне улыбнулась: – Как думаешь, такие существуют вообще?

– Если существуют, то один из них обязательно должен тебе достаться, иначе я перестану верить в справедливость, – я искренне желала ей только счастья и не сомневалась, что такому светлому человеку должна благоволить сама судьба. – Кстати о мужчинах. На балу же кроме местных холостяков будут и темные, ты говорила. Они тоже в поисках невест или все же просто как приглашенные?

Лоренсия помрачнела:

– У темных не невесты, у них избранницы. По воле Единого, они выбирают их себе на балу и забирают с собой. Примерно через год девушки возвращаются в семью, но они ничего не помнят о том, что с ними было со времени Свадебного бала. Зато именно такие девушки потом считаются самыми завидными невестами. Ведь это великая честь – исполнить волю Единого…

– Погоди, – ошарашенно перебила я, – девушки где-то год пропадают, при этом никто не знает, что там с ними эти темные делают, и это считается вполне нормальным? Великой честью?! Серьезно?! Может, они там вообще какие-нибудь рабыни для утех все это время! Или над ними жуткие эксперименты ставят! Или…или… да мало ли, что еще!

Сестра пожала плечами.

– Границы Лиргиона магически закрыты. Темные приходят и уходят, и никому неведомо, что там у них творится во Время Жатвы. Но ведь это воля Единого, а он бы не задумал дурного. Пусть избранницы ничего не помнят, но ведь вернувшись, они сразу выходят замуж. Для любого мужчины за честь взять в жену такую благословенную богами девушку.

– Прости, но это все равно так себе перспектива, – хмуро возразила я. – Этих темных на балу как-то можно опознать? Или они как люди выглядят?

– Как люди, конечно, – Лоренсия улыбнулась. – Но нам нечего бояться, темные выбирают себе самых-самых. А мы с тобой, благодаря скупости тетушки, не будем ничем выделяться. На нас никто из них и внимания не обратит. Тем более многие девушки мечтают стать избранницами, это же великая честь. Так что к темным при всем желании будет не пробиться. Нам с тобой уж точно опасаться нечего.

Теперь, при дневном свете, упадок предстал во всей своей унылости. Пока мы с Лоренсией шли на завтрак, я вовсю рассмотрела царящее в доме запустение. В углах выцветших ковров клубилась пыль, на стенах то тут, то там виднелись отличающиеся по цвету прямоугольники – видимо, раньше на этих местах висели картины, а теперь и остался лишь след. Да и лестница на первый этаж скрипела так надсадно, словно намеревалась обрушиться.