Александра Гусарова - Замужество за мужество

– Принц Альриэн, а вы не слышали, что мужчины живут гораздо меньше женщин с лишним весом, если рискнули озвучить этот факт? – парировала я его выпад. Конечно, понимаю, этот долговязый и тощий, аки жердь, выскочка гордился тем, что его предки имели кровную связь с древним эльфийским народом. Но это же не повод меня оскорблять? Как вы понимаете, расстались мы с ним быстро и, надеюсь, навсегда.

Мои мысли прервал приход отца. Он критично оглядел дитя с ног до головы и резко отвернулся к окну, застыв в такой несколько неестественной позе. Я даже напугалась в первые секунды, не случилось ли чего? И лишь заметив легкое подрагивание плеч, поняла, что мой сильный и смелый папа старается сдержать непрошенные слезы. Затем он развернулся и притянул меня к себе, целуя в лоб:

– Ты так похожа на свою матушку, Ами! Она бы гордилась тобой. Только мы оба хотели бы, чтобы свадьба любимой дочери состоялась не таким вот образом, а по любви и обоюдному согласию.

Неужели я ошиблась? И все мысли, которыми только что успокаивала себя, оказались ложными?

– Папа, а как будут звать моего жениха? – решила уточнить, понимая, что, зная почти всю округу поименно, пойму, чьей женой мне уготовлено стать.

Но отец лишь нахмурился, погладил меня по спине, а затем усмехнулся как-то очень нехорошо, что у меня срезу засосало под ложечкой:

– Девочка моя, я ведь не шутил, обещая, что это будет первый встречный! Как я могу знать имя человека, которого мы встретим на выходе из замка? – с этими словами он крепко взял меня за руку и повел к выходу. И лишь два десятка стражников, следовавших за нами, привносили в мою душу некоторое успокоение.

Мы подошли к высоким воротам, открывающим путь из замка. Два стража толкнули створки, отворяя не просто дорогу, а мой новый жизненный путь. Погода стояла ветреная. На небе собирались тучи, норовя заплакать дождем. Настроение природы было очень сходно с моим. И я, болезненно щурясь от ветра, стала всматриваться в людей, приближающихся к нам.

18 лет назад

В спальне, которая должна стать моим домом на ближайший год, уже было много девочек. Считать я тогда не умела, поэтому и не скажу, все мы были в сборе или нет. С первого раза не запомнила.

Кровати стояли по две рядом вдоль стен. А центр комнаты был свободен. И в этом центре стояло создание в розовом платьице с пухлыми губками, васильковым глазками и золотыми кудряшками.

– Запомните, меня зовут Марьяна, – вещало создание громким уверенным голосом, – именно так, а не Машка, Маська или тому подобное. Извольте обращаться ко мне уважительно и с почтением.

– И за какие такие заслуги мы должны тебя любить? – тут же задала вопрос толстая, конопатая девочка в простеньком платьице. На дочь титулованных родителей она не походила, зато явный перевес в физической силе был виден всем.

Марьяна внимательно посмотрела на ту, кто посмел усомниться в ее заслугах, и благоразумно решила, что связываться с ней выйдет себе дороже. Поэтому решила быстро прибрать ее к рукам со словами:

– Для тех, кто опоздал, повторяю еще раз: я дочь графа Белинского. Думаю, что добавлять к этому факту больше ничего не стоит. А как зовут тебя?

Спустя столько лет я понимаю, что Марька (все-таки ее имя мы потом переделали) говорила не своими словами, а повторяла то, что слышала от взрослых.

– Я Ара, дочь главы вижетской купеческой гильдии, – объяснила толстушка. Она хотела еще что-то добавить, но Марьяна опередила ее, чтобы не растерять то преимущество, которая успела создать:

– Отлично! Тогда ты будешь моей помощницей! – и с видом победителя оглядела всех девочек, которые притихшие смотрели на нее во все глаза. А у меня даже не возникло мысли, что если исходить из титулов, то главной должна быть я, как наследница престола. Видимо, польза той школы была в том, что власть захватывал не по чинам и титулам, а по действительно лидерским чертам. И это закаляло характер, хотя, безусловно, могло и сломать.

Все девочки потихоньку разбрелись по своим кроватям и начали заниматься тем минимальным благоустройством мест, на которое можно только было рассчитывать в силу возраста и скудного пространства.

Домашние платья у всех забрали, оставив лишь форму и утренние халатики. С одной стороны, превратили всех в безликую массу, а с другой выровняли, убрав различия и сословия. Только Марьяна, захватив пост начальницы нашей комнаты, долго не хотела быть с него смещенной, во всю пользуясь благами, которые вынуждены были предоставлять ей более тихие и забитые воспитанницы. Ара же стала чем-то вроде телохранителя и отличной подпевалы.