Надежда Сорокина - Сказка из прошлого

Без спроса, в прочем, как и всегда, ко мне вошёл дядя.

– Мой господин, что прикажете делать нам? Ночь нагоняет холод и ужас на людей.

– Пусть терпят. Раз убили человека, не побоялись такой ноши, значит, и холод они стерпят.

– Что вы имеете в виду, мой юный господин?

Я не знал, что ему ответить. Меня раздражал этот разговор, равно как и он.

– Оставь меня, дядя. Я хочу побыть один.

– Но ваша невеста беспокоиться о вас…

– Скажите ей, что я в порядке.

– Пригласить её?

– Нет!

Мне не хотелось видеть Ли. Она не была моим выбором. Это был выбор дяди и остальной моей родни. Моя троюродная сестра, дочь моего дяди Вонса, должна была стать моей женой по окончании войны… Все говорили, что так нужно. Что правитель должен жениться, подарить народу наследника. Я читал историю прошлых эр и знаю, что так было принято. Так было правильно. Но компания Ли меня напрягала. Казалось, будто она что-то затевает. Хотя я понимал, что она такая же, как и я. Мы выросли вместе, а затем должны были стать единым целым.

– Мне нужно подумать о дальнейших планах. Как быть дальше, куда вести народ…

– Хорошо, мой господин. Я вас отставлю.

Он ушёл. А с ним ушёл и озноб. Похоже, что я заболеваю.

Между тем, ночь уже наступила. А вместе с ней явились и призраки. Я это чувствовал. Вот бы среди них были и мои родители…

Ви

Мы добрались до города к ночи, как и говорил Вильмас. Но мы попали в дождь. И нам нужен был отдых. Голод застал нас врасплох.

– Нам нужно найти Гаюна.

– Гаюна?

– Наш друг, который доставит нас в порт.

– Ты же сказал, что он встретит нас у входа в город…

– Я знаю Гаюна. Он не любит плохую погоду. Значит, сидит в каком-нибудь трактире или кабаке. Нужно найти его.

Под дождём трудно было разглядеть Гальз. Но я сразу поняла, что дома здесь выше, чем в Ритдаме. Все они были здесь как будто из единого камня, все в два этажа. И дороги здесь прямые и широкие. В отличие от Ритдама, тут не было цветников у домов. Даже на окнах не стояли горшки с цветами. Для меня это было странно.

Лорин еле-еле поспевал за нами. Он был нагружен провизией и самым необходимым: спальниками, картами, бумагой и чернилами…

– Нам сюда! – крикнул Вильмас и побежал к тёмному дому, у входа в который стоял деревянный столб с табличкой, на которой красовался вырезанный котёл на костре.

Мы вошли внутрь.

Здесь пахло кислым сыром и фруктовыми настойками. В камине горел огонь, вокруг которого были сосредоточены три больших стола из бочек. Ещё один такой же стол стоял в самом углу, около винтовой лестницы. Всё здесь было сделано из дуба и ещё какого-то плотного дерева тёмного цвета.

Как только мы оказалось в центре помещения, к нам вышла полная низкая женщина с добрыми глазами и очень красивой улыбкой.

– Здравствуйте, гости! Я Хила, дочь того, кто построил «Котелок на огне».

– Здравствуй, Хила! Я Вильмас из Дальбы, это мой брат Лорин. А это наша…

– Их племянница Ви, – ответила я.

– Ой, как здорово, друзья! Добро пожаловать! Чем могу помочь?

– Дорогая Хила, если сможете, сделайте что-нибудь вкусненькое из этого молока в обмен на помощь на складе! – Лорин протянул ей склянку молока, которую никто так и не решился выпить.

– Гости, да оно почти пропало! Ну ничего, Хила придумает что-нибудь. Проходите пока, садитесь. Отдохните с дороги!

– И можно спросить… тут ли Гаюн? – спросил её Вильмас.

– Гаюн вышёл недавно. Надеюсь, что скоро вернётся.

– Хорошо, спасибо, добрая хозяйка.

Хила вбежала вверх по винтовой лестнице, унося с собой склянку с молоком и запах варёной картошки, который впитался в её одежду и волосы.

Мы сели под винтовой лестницей, чтобы наблюдать за дверью. Вильмас с Лорином надеялись, что Гаюн скоро появится. И он ждать себя не заставил…

Гаюном оказался высокий лысый человек, с кожей тёмной-тёмной. Глаза у него были карие с желтоватым отливом. Нос мясистый, губы большие и пухлые, зубы белые и ровные. На нём был красный плотный плащ, разноцветный жилёт и ярко-зелёные шаровары до колен. Высокие желтые сапоги были до штанин и запачканы грязью от дождя.

– Друзья!

– Гаюн!

Он бросился обнимать близнецов. Я заметила, что все его руки в шрамах и ожогах, а пальцы украшены перстнями и кольцами.

– Вы знали, где меня искать…

– Ты нам как брат, Гаюн. Всё-таки, три года на одной палубе, в одной каюте… ты уже наш третий брат!

– Да, только более яркий.

В кабаке раздался выразительный живой смех. Я впервые услышала смех Вильмаса.