Полли Нария - Последняя Хранительница

Марисса была напугана, но внутри наравне со страхом зашевелился червячок любопытства. И когда дева сделала к ней шаг на встречу, девушка осталась стоять на месте. И даже осмелилась спросить незнакомку, знает ли она, как выйти из леса. Та кивнула, улыбнувшись так ласково, как мать улыбается своему напуганному ребенку, стараясь ободрить и успокоить. Она потянулась за рукой Мариссы, нежно сжала ее, а вокруг все стало тонуть в неосязаемой белой дымке. Марисса не успела моргнуть, как они уже стояли на выходе из леса, откуда хорошо был виден ее дом.

– Меня зовут Линель. И если Великий лес вновь запутает свои дороги и приведет тебя в неизвестное место, просто позови меня. Я услышу.

И это прекрасное создание с белыми волосами растворилось в воздухе. А Марисса еще долго стояла на месте, завороженная мелодичностью голоса неведомой девушки и невероятностью произошедшего с ней чуда. Так она впервые познакомилась с первозданной силой, о которой слышала только в сказках.

Проснувшееся любопытство не покидало молодую девушку ни ночью, ни днем. Один раз коснувшись чего–то невероятного, человеческая сущность тянется к ней безвозвратно. Так и Марисса, спустя неделю томительных ожиданий, решила повторить свой путь и отыскать прекрасную незнакомку. И ей это удалось. Казалось, Линель и сама ждала их встречи с таким же нетерпением, потому что появилась сразу, как Марисса ее позвала. И завязалась дружба между просто девушкой и лесной девой. Линель учила ее всему, что касалось знахарства, этикета и даже танцев. И девушка поглощала эти знания, как путник, пьющий воду большими глотками после долгой жажды. Их дружба крепла с каждым днем, и однажды, Марисса решила спросить Линель о том, кто она есть на самом деле.

– Ты ведь лесная нимфа? – вопрос прозвучал очень неуверенно.

Линель рассмеялась, а лес откликнулся ей в такт шумом своих листьев.

– Нет, дорогая Марисса. Я не нимфа и не думаю, что они вообще существуют. – улыбнулась дева. – Наш род называют «Хранителями». Мы сохраняем равновесие этого мира между тьмой и светом. Знаки, что ты видишь на моем лице, это дар нашего Праотца. Они появляются на наших телах к совершеннолетию, и чем больше надписей на твоей коже, тем больше сила, которой мы обладаем. Как видишь, я не особо сильна.

– Но в чем же проявляется ваша сила? – умение переносится из одного места в другое за считанные мгновения поражали девушку, но совершенно не объясняли, как это может помочь сохранить некое равновесие.

– Важна наша сила не по отдельности, а в совокупности. Чем нас больше, чем больше божественная благодать Праотца, прописанная на наших телах, тем сильнее грань между нашим миром и миром мертвых. И пока существует хотя бы один Хранитель, тьме не пробить эту брешь.

– Тьме? – испуганно спросила Марисса.

– Демонам, – серьезно ответила Линель. – Испокон веков демоны, врывающиеся в этот мир, ищут нас, чтобы убить. Но не беспокойся, такого давно уже не было.

По телу Мариссы пробежала мелкая дрожь. Услышанное больше напоминала истории из книг, и ей с трудом верилось, что такое может быть частью чьей–то жизни. И Линель, увидев, что подруга напугана, решила немного удивить ее, сменив тему.

– Праотец наградил нас «alma» – видимой душой.

– И что же значит видимая душа?

– Я могу показать тебе! – воодушевленно воскликнула Линель и подскочила с пледа, на котором мы сидели. – Только прошу, сильно не пугайся.

Вокруг Линель стал появляться уже знакомая Мариссе белая дымка, однако она становилась все гуще, пока не спрятала Линель от ее глаз. И когда туман развеялся, Марисса увидела не деву, а прекрасного белого лебедя, который неловко переминался с одной ласты на другую.

Глаза девушки округлились, а лебедь тем временем уверенно направился в ее сторону. И в тот миг из ближайших кустов выпрыгнул Форсо, держащий в руке кинжал.

– Не подходи к ней, – крикнул парень, размахивая своим острым оружием.

Лебедь издал испуганный крик и отлетел, от брата с сестрой. А через пару секунд на поляне уже стояла напуганная Линель.

– Форсо, что ты творишь, – первая пришла в себя Марисса, отталкивая от себя брата, она направилась к застывшей как статуя девушке. – Ты же ее до смерти напугал! И меня между прочим!

– Дура, вообще–то я тебя защищаю! – воскликнул разозленный юноша, явно ожидающий от сестры совершенно другого поведения. Но та не собиралась больше с ним говорить и пыталась привести свою подругу в чувства.