Диана Маш: (Не)желанный брак, или История Белоснежки

Наши дни, город Светловск

– Какого черта я согласился с твоим безумным планом? – Грим нервно озирался по сторонам, чувствуя на себе заинтересованные взгляды ошивающихся поблизости гостей и официантов, – притащиться в место, где полно народа и я, как бельмо на глазу, единственный гном.

– Заканчивай паниковать, – хмыкнул Глеб, провожая одобрительным взглядом сочную пятую точку девушки, что в костюме феи пронеслась мимо, – ублюдок Бриг облегчил нам задачу, когда решил пойти на поводу у своей жены и организовать тематическую свадьбу.

– Все равно, я в этом разноцветном фраке выгляжу как проблевавшийся радугой клоун!

– Я за твой костюм кучу златых отвалил. Притворись карликом-акробатом, сделай сальто, пожонглируй тарелками. Расслабься, приятель.

Поправив рукой цилиндр, что вкупе с закрывающим лицо платком, рубашкой навыпуск, и заправленными в тяжелые ботинки брюками делал его похожим то ли на жившего в прошлом веке служителя закона, то ли на отпетого головореза, Елагин подмигнул разносящей шампанское официантке. Та, ловко дефилируя между гостями в жалком подобии платья, подошла к нему, вручила полный до краев бокал и, кивнув в сторону кухни, удалилась.

Недвусмысленный намек уединиться с ней был встречен понимающим блеском в ярко-зеленых глазах, но проигнорирован.

Слишком носатая. Не в его вкусе.

– Расслабиться, говоришь? – задрав голову процедил Грим. Его притворно-слащавый голос так и сочился ядом. Если бы взгляды могли причинять боль, Глеб бы уже корчился в муках, – ты забыл, кто у нас на хвосте? Мы здесь ради дела, а не девок цеплять.

– Убьем двух зайцев, – отмахнулся от него парень. Одним глотком опустошив бокал, он поставил его на фуршетный столик, – ты только глянь на местных цыпочек.

Он весело улыбнулся проходящей мимо брюнетке, нисколько не страшась убийственного взгляда ее шкафоподобного кавалера.

– Признайся, когда боги раздавали инстинкт самосохранения, ты стоял в очереди за смазливой мордой? – устало выдохнул Грим. Глеб запрокинул голову и, не обращая внимание на оглядывающихся присутствующих, громко заржал, – три года воздержания плохо на тебе сказались. Спермотоксикоз головного мозга и, подозреваю, неизлечимый, – покачал головой гном.

– Что поделать, в тюрьме практикуют самообслуживание, а я не большой его фанат. Кстати, это одна из причин, почему я оттуда сбежал. Если не брать в расчет маленький нюанс в виде смертного приговора, – пожал плечами Глеб, и продолжил сканировать сад, – а, если в скором времени не выпущу пар, стану грустным и раздражительным. Оно нам надо?

– Боги, а ведь не умудрись ты спасти мне жизнь, я бы сейчас пировал на небесах с героями, а не обливался потом в этом клоунском фраке. Все, хватит отвлекаться. Лучше ищи девчонку, ради которой мы здесь. Ты ее видишь?

– Черт, я не знаю! – впервые за весь вечер веселая усмешка покинула его губы, а между бровей образовалась складка. При мысли о Полине, где-то глубоко в груди, за превратившимся в черный камень сердцем, что-то шевельнулось. Лишь на долю секунды, но этого хватило, чтобы почувствовать себя живым, – три года – долгий срок. Она могла сменить имидж, сделать пластику. Женщины любят экспериментировать с внешностью.

– Она сестра жениха, значит должна крутиться рядом с новобрачными, не проморгай, – произнес гном, хватая со стола тарелку с шоколадным пирожным.

В этот самый момент, под цветочной аркой начался ажиотаж. Подружка невесты, в наряде сказочной красавицы, выхватила у друга жениха микрофон и начала произносить пламенную речь.

Стоящий рядом жених прижимал к себе растроганную невесту, даже не подозревая, что благодаря ему, Глебу «гребаному Святому Валентину» Елагину, она жива и здорова.

«И хоть бы одна душа расщедрилась на приглашение. Так нет же, все самому!» – усмехнулся он про себя и сделал шаг в сторону, чтобы пропустить спешащую к парочке девушку.

Сначала ноздрей коснулся знакомый аромат. Клубника со сливками. Как в том самом пироге, что так любила готовить ему приемная мать. Затем по лицу скользнули длинные, платиновые локоны. Такие мягкие, что могли бы соперничать с шелком.

Лица за волосами было не видно. Чересчур короткое серебристое платье облегало изящную фигурку, и демонстрировало стройные, загорелые ноги, облаченные в красные босоножки на высоком каблуке.