Екатерина Вострова - Дракон проклятой королевы

Подруга? Вот эта госпожа «Я думала ты уже сдох»?

Это как вообще? У самой Киары особо друзей никогда не было. В детстве никто не хотел с ней дружить из-за нападок принца, а когда она заработала себе славу «метательницы молний» к ней просто стали боятся подходить. А после случая с Филипом она и сама запретила себе близко сходиться с людьми.

Впрочем, эта тема сейчас действительно была не главной. Сначала ритуал, а затем все остальное. Ей показалось, или она слышит музыку оркестра, доносящуюся откуда-то сверху? Кажется, праздник уже начался. Нельзя, чтобы Каю хватились.

Вздохнув, Киара ненадолго прикрыла глаза, собираясь с духом. Она все еще хотела объяснить ему, что их ждет, чтобы быть уверенной, что все пойдет точно по ее плану.

– Этот ритуал очень важен для меня… – начала она неопределенно. – От того, что будет в итоге, зависит не только моя жизнь, но и…

– Это угроза? – холодно перебил ее Амоа. – Тогда не теряй времени даром, лучше прикончи сразу.

Киара сжала руки в кулаки, борясь с собой, чтобы действительно не прибить его. Бездна! С ним же невозможно разговаривать!

Так, спокойно! Не хочет слушать – пожалуйста, это его проблемы.

– Войди в начертанный круг и встань на колени, – собственный голос казался ей незнакомым и властным. Она даже почувствовала магию браслета, не оставлявшую нианцу свободы выбора. По телу пробежала дрожь предвкушения.

Сейчас все решится. Это ее последний шанс спасти близких.

На лице Амоа не дрогнул ни один мускул. Его губы не проронили ни единого звука. Не отрывая от нее звериных глаз, он вошел в ритуальный круг и плавно опустился на пол. Еле слышно хмыкнул, приподнял бровь. Совсем как тогда, на площади. У Каи даже дыхание перехватило от этого вида.

«Ищете покорного слугу?» – спросил он тогда.

Шумно сглотнув, она потрясла головой, отгоняя наваждение, и вытащила кинжал, которым, не мешкая, рассекла ладонь.

Из сжатой в кулак руки на пол потекли крупные капли. Стоило им упасть, как знаки силы по периметру круга засветились, откуда-то подул горячий сухой ветер, взметая вверх ее волосы.

Сосредоточившись на бурлившей внутри нее силе, она речитативом начала читать заклинание на одном из древних языков Диагона.

Она призывала магию соединить жизнь ее и стоящего перед ней на коленях мужчины.

Пока все шло гладко, Амоа словно не замечал той мощи, что сейчас разворачивалась рядом с ним, всем своим видом выражая смертную скуку и пренебрежение.

Но вот она наконец добралась до того места, когда каждый из ее предыдущих попыток не выдерживал и приходилось все останавливать. Перекрикивая стоявший в ушах шум, она обратилась к нианцу:

– Теперь повторяй за мной, – потребовала она. – Я отрекаюсь…

– Я отрекаюсь, – он недоверчиво сощурил глаза, начало фразы ему явно не понравилось.

– От своей жизни, – что-то было не так. Киара чувствовала это. Но пока не могла понять, что именно. – И вверяю ее в твои руки.

Амоа стиснул зубы, но фразу так и не повторил.

Как?! Как он это делает? Магии принуждения практически невозможно сопротивляться! По крайней мере, не так сразу.

– Повторяй! – приказала она, кровь стучала в ушах, волнение сковывало движения.

Только не сейчас! Создатель! Не дай ему все испортить!

Камень на руке светился зеленым, всю свою магию она направила сейчас на то, чтобы он повторил проклятую ритуальную фразу.

Он чуть склонил голову вбок. Видимо, сопротивление все же дорого ему давалось.

А ведь Кая ему даже антимагические наручи не сняла!

– От… – подчинение все-таки действовало, он начал говорить то, что требовалось. Но, Создатель, какая же сила воли у этого человека! – От…

Знаки силы начали мигать, свет рун стал гаснуть. Нет! Только не это! Ритуал не должен сорваться!

Кая часто задышала, из последних сил удерживая круг. Если сейчас ничего не получится, то второй раз сегодня напитать руны она не сможет, попросту не хватит резерва.

– Да повтори ты уже! – в отчаянии воскликнула она, чувствуя, как ее начинает колотить от жуткой смеси страха, паники и подкатывающего магического истощения.

Несколько мучительно долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем она наконец услышала:

– Я отрекаюсь от своей жизни и вверяю ее в твои руки.

На мгновение все стихло. Не было ни ветра. Ни магии. Ни даже звуков.

Ни разу прежде ритуал не проходил так.

Кае даже показалось, что она оглохла, и, чтобы удостовериться, что это не так, она щёлкнула пальцами.