Энжи Собран - Дикие надежды

Метнулась с проворностью молодухи и капнула пару золотистых капель в котелок. Тот голодно заурчал, принял капли с довольным причмокивание и вспыхнул, озарив помещение золотистым цветом.

– Чего ждешь? – окликнула засмотревшуюся Меррит знахарка.

Девушка повернулась и столкнулась с неестественно белыми с розовым отливом глазами, подслеповато смотрящими на нее. Белая, как парное молоко, кожа, словно притрушенные снегом ресницы, прямые платиновые волосы, светящиеся в темноте, – необычная внешность знахарки запала в сердце, шевельнулась неясным воспоминанием в душе.

– Застыла чего? Узнала, что ли? – посыпались на Меррит вопросы.

Девушка молча качнула головой, но вспомнив полуслепой взгляд озвучила.

– Нет. Вы меня с кем-то путаете.

– И с кем я могу тебя путать? Чай не я тебя в этот мир привела? Не я встречала? – усмехнулась знахарка. – Да и много ли ты встречала простолюдинок, говорящих как ты?

Меррит пожала плечами. Она сама заметила, что ее речь отличается от речи, выросшей в городке, Розеи. Что уж говорить про выросших в деревне Арнаю и Зараю? Но ничего поделать с этим не могла – только молчать, прислушиваться и семь раз думать перед ответом. Последнее давалось нелегко – сколько бы Меррит не учила себя сдержанности, но это явно была не ее сильная черта. Как и терпеливость.

– Язык проглотила? – продолжала тем временем вещать знахарка. – А маленькая такая говорливая была…

– Вы ошиблись, – воровато оглядываясь по сторонам (не услышал ли кто?), уверенно отрезала Меррит. – Я простая служанка…

– Повторяй себе чаще, Ди, может и поверишь, – знахарка расхохотался и, видя, что Меррит оцепенела, прибавила: – Ведь так называл тебя, отец?

Упавший из маленького оконца под потолком луч, высветил лицо знахарки, покрытое едва заметной паутинкой морщин, и вернулся обратно, сияя сквозь радужную оболочку глаз, будто от воды отразился.

– Не бойся, – отсмеявшись, успокоила знахарка девушку, что уже пару раз окинула взглядом запертую дверь. – Я поклялась защищать и оберегать тебя еще до того, как ты сделала первый крик.

– Что-то плохо у вас это получилось, – хмыкнула Меррит, опуская тяжелый поднос на стол. Она не упрекала – у нее не было права на упреки. Но заполнить возникшую паузу было не чем.

– А разве тебя кто-то обидел?

От этого вопроса девушка опешила.

– Думаете, не стоит считать жажду, голод, холод, вечные тычки, навязанное замужество, ночи на каменном полу в темной каморке – обидами? Этого недостаточно? – мотнула головой Меррит, прогоняя неуместные сейчас сожаления.

– Достаточно, чтобы сломать леди, – подтвердила знахарка, – но у той девочки, что я знала, это только бы закалило характер. Подготовило…

– К чему?

– К тому, зачем ты пришла сюда, – уверенно ответила знахарка. – К борьбе за наследство.

Меррит вздрогнула от этих слов. Вздохнула, с шумом пропуская воздух.

– Я не за этим сюда пришла, – качнула отрицательно головой, ощущая как вся тяжесть этого грязного замка с зашуганными служанками, с наглыми стражами, с голодными детьми наваливается на ее плечи неподъемным грузом и где-то на задворках сознания звучит мужской голос: «Каждый герцог рожден, чтобы отвечать за вверенных ему людей. Моя роль следит за тем, чтобы они были сыты, здоровы и счастливы. И когда-то все это я передам тебе, малышка Ди».

– А зачем?

Девушка передернула плечами, сбрасывая невидимую тяжесть.

– Не знаю. Я попала в Ниас-Рий совершенно случайно.

«Будто, что-то привело», – билась в голове Меррит мысль, но делиться этим соображением с незнакомкой она не спешила. Как и своими планами.

– Случайностей не бывает, Ди, – упрямо продолжила называть ее вторым именем знахарка.

Меррит снова шумно вдохнула-выдохнула. Второе имя было ее секретом. Тем немногим, что она помнила из своего прошлого. И которое никому нельзя было называть. Первое даровалось Безликим при наречении. Второе же было подарком Двуликого за особые заслуги. Почему именно она удостоилась чести быть названной вторым именем, Меррит не знала. Как не помнила и того, что совершила, чтобы получить его.

– Утром принесешь завтрак. А теперь ступай, а то на кухне уже беспокоятся. Шумную ты подругу выбрала в наперсницы, герцогиня.

– Не называйте меня так, – поежилась девушка.

– А как называть? Ди? Ее светлость?

– Меррит, – бросила коротко.

– Нельзя отрекаться от данного богами.

– Я и не отрекаюсь, – пожала плечами Меррит, не понимая всего смысла этих претензий.