Наталья Шевцова - Настоящее новогоднее чудо, или В 75 баба Катя девочка опять!

Однако женился далеко не сразу.

Ансельм долго не решался. Целый год он искал недостатки в поведении женщины, пытался разгадывать скрытые мотивы её самоотверженности. Однако дни шли, а его подозрения не подтверждались. Рогнеда, а именно так звали женщину, была тем, чем казалась – милой и очаровательной вдовой с двумя столь же милыми и очаровательным дочерьми.

И когда снова наступила осень, мельник наконец сдался и женился.

Полюбить новую супругу он, правда, так и не смог, однако он был ей искренне благодарен за доброту и сердечность, с которыми, как он полагал, она относилась к его дочери.

Порой мельник наблюдал, как его новая жена и её дочери смеются и веселятся вместе с его дочерью и как при этом светится личико его Кейт, и не мог нарадоваться. Все вместе, думал он, они стали семьей. Счастливой семьей. А значит, он поступил совершенно правильно.

Вот так и остался Сиян – единственным, кто по-прежнему не любил Рогнеду. Однако мало кто прислушивается к мнению домашнего питомца. Особенно если этого питомца самого буквально за три дня до появления в доме мельника Рогнеды и её дочерей, подобрали еле живого в лесу. Точнее не подобрали, а отобрали…

Пятнадцатилетняя Кейт чуть не довела своего бедного отца до инфаркта, когда бросилась между маленьким окровавленным тельцем никому неведомой в данном сказочном измерении зверушки и сворой королевских псов. К счастью, свита Его Высочества Стефана Нибелунгидского и он сам оказались поблизости, поэтому псов успели отозвать, и трагедии удалось избежать. Излив свою безмерную благодарность, мельник начал было извиняться, и даже попытался заставить дочь отдать Его Высочеству зверушку, однако юный принц был настолько сражен добротой, красотой и самоотверженностью девушки, что ему даже в голову не пришло потребовать свой трофей назад.

Прежде всего, разумеется, красотой. Молодой человек глаз не мог отвести от лица девушки, черты которого показались ему столь нежными и совершенными, что вполне могли принадлежать ангелу или богине. Он был уверен, что никогда ещё не видел более изящного и грациозного стана, не слышал более чарующего и мелодичного голоса. И уж точно никогда ни одна из молодых особ, встречавшихся ему до сих пор, не смотрела на него столь равнодушно и даже неодобрительно. Его Высочество привык видеть в глазах окружавших его девиц обожание и подобострастие. И привык настолько, что ему никогда даже в голову не приходило, что когда-нибудь он встретит девушку, которая посмотрит на него иначе. Девушку, которую он не только не впечатлит с первого взгляда, но которой будет откровенно плевать на то, что он принц и наследник королевства. Одним словом, Его Высочество Стефан Нибелунгидский весьма и весьма заинтересовался своей новой знакомой. Заинтересовался настолько, чтобы решить и постановить для себя, что он страстно влюблён.

Что же касается Кейт, то она смотрела на королевского отпрыска, и видела в нём только безжалостного убийцу беззащитных и ни в чём неповинных существ. Убийцу, находиться в обществе которого, ей было не только неуютно, но и крайне недосуг…

Девочка слишком опасалась за жизнь спасенного ею зверька, чтобы беспокоиться о такой мелочи, как соблюдение внешних приличий, предписывающих ей быть приветливой и почтительной в отношении особы королевской крови.

«Ну уж нет! От меня этот венценосный убийца почтения не дождётся! – возмущенно думала Кейт. – Не дождётся, по крайней мере, до тех пор, пока мой драгоценный пушистик истекает кровью!»

К облегчению девочки, отец заметил её направленный на него умоляющий взгляд, понимающе кивнул и, ещё несколько раз страстно поблагодарив и нижайше извинившись, попытался откланяться, сославшись на то, что они и так уже отняли у Его Высочества слишком много его бесценного времени.

Однако отвязаться от воспылавшего страстью Высочества оказалось не так-то просто.

– Если позволите, я бы почёл за честь проводить вас и вашу дочь до вашего дома, – галантно предложил молодой человек, – чем немало удивил не только сопровождающих его придворных и мельника, но и самого себя.

– Кконечно, – растерялся не знавший то ли ему чувствовать себя польщенным, то ли начинать бояться подданный. – Поче-че-чему же не позволить. Почччту за чччесть!

– А вы, прекрасная ойрина, – галантно обратился влюбленный принц к предмету своей только что вспыхнувшей пламенной страсти, – не возражаете против моего общества?