Лия Луговая - Сказка, которая была правдой

Мы с моей мамой и младшей сестрой находились в такси, на пути домой, из центра, в субботу, в середине лета. Мы живем почти на краю села, возле самой речки, а до центра, где все магазины и библиотека, поликлиника, почта и прочие блага цивилизации надо идти с полчаса пешком или автобус, а лучше всего такси. Я только в легковой машине, где еду самостоятельно, без толпы, чувствую себя человеком.

Я глядела в окно машины, и перед моим внутренним взором предстали совсем другие картины. Я смотрела на густой красивый лес, а не на маленькие, привычные, одноэтажные дома. Такого прекрасного, зеленого, дремучего леса я не видела никогда наяву. Или, если верить смутным ощущениям где-то внутри, все-таки видела? Таким знакомым мне показалось видение, и средневековый замок вдали за лесом. Таким близким. И далеким одновременно. Как будто я легко могу попасть в этот замок и лес. Как будто я посещала этот сказочный, волнующий лес и «книжный» замок совсем недавно.

Дома, переодеваясь, я бросила случайный взгляд в зеркало и вместо привычного отраженья в домашней футболке и брюках увидела себя в зелёном, бархатном платье. Очень захотелось прикоснуться к прохладной глади, проникнуть сквозь поверхность зеркала и оказаться там, где замки, леса и есть место чуду. Начало это или середина немного странных и сказочных событий я тогда решить не смогла, только недоумевала: что это значит?

С этого летнего, загадочного утра каждый день, проходя мимо зеркала, я видела себя в отражении в старинных зеленых платьях в пол, то бархатных, то шелковых, но всегда с длинными рукавами и очень строгими, без малейших вырезов и разрезов. Для меня, со своими не современными привычками и устаревшими нравами, в нашем быстром двадцать первом веке, эти платья казались верхом великолепия и лучшей одеждой в мире. К моему бледному, легко краснеющему лицу и длинным русым, волнистым волосам очень шел тяжелый зеленый бархат и легкий волнующий бирюзовый и нефритовый шелк.

Так незаметно прошла пара недель, и мы с мамой по вечерам стали слышать тихие, легкие шаги и тяжелый шелест одежд. Как будто часов в десять вечера кто-то пробегал в громко шуршащем шелковом плаще мимо нас по дому. Успокаивало только то, что вдвоем с ума не сходят. Это не грипп или ветрянка. А к утру после невидимых визитов стали пропадать продукты. Началось с обычных пельменей, за день как-то был съеден целый килограмм. Дедушку с бабушкой это событие повергло в удивление, но удалось заговорить, внушить, что пельменей было меньше, чем они думают и у нас с сестрой появился вдруг дикий, звериный аппетит. Каждый вечер и ночь мы вдвоём с мамой улавливали еле слышные вздохи и быстрые шаги, (что делать я повторяюсь, но происшедшее очень взволновало меня). Иногда даже, данные на шкале, в микроволновой печи менялись. Ночной гость научился пользоваться техникой, и грел продукты перед употреблением. Несмотря на то что на ночь мы выключали водонагреватель, вода по утрам оставалась горячей. Неосторожно ступая, можно было наткнуться на кого-то незримого. Когда я сушила волосы, иногда стукалась феном об пустоту. Очень материальную пустоту, отвечающую на это тихим вздохом. И это лишь часть странностей, происходящих в нашем доме. Кто он? Что для нас значит происходящее? Или мы все-таки подхватили новый вирус сумасшествия. Конечно же, в последнее верить совсем не хотелось. Возможно, будущее подскажет, что всё-таки происходит.

Однажды днём я была дома одна. Прилегла на минутку на диване, и мне приснился сон или…? Всё же я надеялась, что случившееся не имеет никакого отношения к снам. Но поверить, что это было реальностью?

Я захожу в смежную комнату, хочу поставить телефон на зарядку. Поворачиваюсь и вижу какое-то странное сияние в форме серебристой арки. Сияние становится всё прозрачнее и одновременно ярче. Сквозь него виден лес. Моя собака тоже видит лес посреди комнаты и вбегает в него. Она маленькая, любопытная дворняжка. Я испуганно зову собаку. Упрямая собака не отзывается, как будто не слышит меня, несётся по лесной тропинке за маленьким рыжим зверьком, похожим на белку. Быстрый зверёк исчезает, а я выбегаю на лесную, яркую полянку. Передо мной фехтуют двое мужчин. Один очень высокий и худой со злым, усталым лицом, одетый в черный костюм и шляпу. В одежде другого мужчины преобладают алые и золотые оттенки. Второй из сражающихся мужчин, старше и без головного убора. Он тяжело дышит, левой рукой зажимает рану. Его волосы золотисто-каштанового цвета взметнулись на ветру в тот миг, когда он упал на землю от раны в левое плечо. В ту же секунду на полянку выскакивает парень. Молодой и очень высокий, я думаю чуть старше меня. Молниеносно скидывает черно-алый шелковый плащ на траву и выхватывает шпагу. Он что-то кричит, но я почему-то не слышу его слова, и пытается фехтовать, и одновременно смотреть на лежащего на траве человека. В очередной раз оглядываясь на раненого, парень получает сильный удар шпагой и падает, задевая ногой камень. На секунду он теряет сознание или просто замирает от боли и неожиданности, мне с моей тропинки не видно. Дальше я вижу, как человек, одетый в черный костюм, достает кинжал из-за пояса, опускается на колени и хочет добить раненого юношу. Я, не соображая что делаю, бегу изо всех сил к ним, хватаю с земли чей-то меч и ударяю «черного» человека по голове рукоятью меча. Я думаю, так будет тяжелее, и удар получится сильнее. От непривычной тяжести меча я неловко падаю на землю, рядом с поверженным мной человеком. Падение оказывается на редкость неудачным, я ударяюсь головой о камень или пенек, торчащий посредине полянки, и качусь вниз с небольшой горки, сшибая кусты и ломая ветки, по дороге теряя сознание. Последнее, что я слышу это чьи-то тихие слова: я ухожу в мир зеленых вечно-юных драконов.