Константин Фрес - Семь с половиной женихов Евангелины

– Нет, не понимаю, – пробормотала я, холодея.

В отличие от меня, матушка превосходно варила зелья. Ей для этого не требовался целый урок – она умела и время подстегивать, если ей того надо было. Словом…

– …словом, я сварила зелье решительности! – экзальтированно взвизгнула матушка, даже ногами топоча от предвкушения того мига, когда влюбленный жених с чаем заглотит ее варево. – Нечего резину тянуть. Пусть сразу признается в чувствах и ведет тебя под венец. Там все хороши, нет ни одного старикашки, я проверяла. Даже вампир молоденький, ему всего двадцать пять. А уже Высший!..

Ой, мама… Мама! Мамочки!!!

Два зелья перемешивались в чае, фыркая сердечками, и это получалось совсем-совсем другое зелье… С совсем непредсказуемым эффектом!

– Ты с ума сошла! – воскликнула я. – Это надо немедленно вылить!

– Вот еще, – взбунтовалась матушка, цепко ухватив меня под локоть. – И не думай даже! Иначе свадьбы будешь ждать еще полгода! Я знаю современных молодых людей! Мямли нерешительные. Будут ходить вокруг да около.

– Но ведь он решился сюда прийти!

– Это ничего не значит! Может посмотреть на других кандидатов и скиснуть! И убежать!

– Ну остальные-то останутся!

– Девочка моя, – назидательно проговорила родительница, перестав волочить по коридору и выпустив меня из рук только ради того, чтобы упереть руки в боки и встать в важную позу. – Я знаю современных мужчин! Это хуже детей, клянусь белой магией! Они тащат в рот все, что блестит, и в койку – все, что с задницей! И только святая любовь, – глаза матушки закатились в воодушевленном экстазе, голос со слезой торжественно задрожал, – может удержать мужа от измены! Это редкий шанс, редкий! Грех им не воспользоваться! Да и ничего опасного в этом зелье нету. Ну, разве что насморк нападет. Или живот наутро скрутит. Или ногу сведет. Но это мелочи.

«Или вырастет елка в самом неподходящем месте», – в тихом ужасе думала я. Матушка не оставляла мне ни единого шанса избавиться от взрывоопасного чайника, и я с тоской ожидала, как мои женихи с криками разбегутся по округе, зеленея хуже Флятта.

Хотя почему зеленея? Доподлинно неизвестно, чем грозит им это зелье. Это даже интересно, это такой эксперимент… А тот, кто любит – он же наверняка мне простит?.. Скажу, что захотела пошалить… Главное, чтобы их не сильно расколбасило…

Но больше всего мне хотелось, чтоб оба зелья сработали так, как им и положено, на том очаровательном красавце! Пусть бы они на нем сработали!

***

Матушка, стеная, с холодным компрессом на лбу лежала в кресле и томно, долго стонала, делая вид, что она не виновата. Я пристыженно пряталась за камином.

В гостиной слуги сметали тысячи разбросанных карточек женихов – предложения сделали все без исключения.

Даже гном.

А папа, мой старый добрый папа, поправляя на носу очки и шаркая подошвами стоптанных туфель, подносил нам обеим чай – нормальный, без взрывоопасных добавок, – и сам размешивал в нем сахар.

– Ах, девочки мои, – говорил он бесконечно добрым голосом, заглядывая каждой из нас по очереди в глаза. Очки его съезжали ему на самый кончик носа, глаза, глядящие поверх них, были смеющимися, в уголках их собирались добрые морщинки, и от этого все понимающего взгляда становилось еще стыднее. – Как же вы додумались до этого?..

– Я всего лишь хотела помочь, – стонала матушка, приоткрывая один глаз. – Я знаю этих современных молодых людей!..

Я современных молодых людей не знала, и на молчаливый взгляд папы мне ответить было нечего. Поэтому я прогудела что-то невнятное, надув губы, утыкаясь лбом в теплые обои и колупая ногтем какую-то козявку, прилипшую к рисунку.

– Ну, ладно – Евангелина, – продолжал папа, поглаживая меня по плечу в знак поддержки и утешения, – невинное дитя. Но ты-то, ты-то как могла не поветь в силу настоящей любви?! Разве ты не помнишь?..

Мама с папой поженились именно поэтому – по большой, огромной, настоящей любви. И даже сейчас, когда папа стар и лыс и похож на черного сверчка, его спина согнута годами, а ноги скорее тощие, чем стройные, мама смотрит на него как на единственного в мире.

– Это совсем другое! – тут же вскакивает она. – Не смей даже думать, что они тебе ровня! Балованные глупые мальчишки! Разве на них можно положиться в трудный час?! Что они там понимают в настоящей любви?!

Папа тихонько смеется и мама чмокает его в лоб.

Милота.

– И у Евангелины, – тянет папа лукаво и радостно, – будет такое же. Теперь, конечно, немного попозже, чем должно было произойти, – он снова засмеялся, припоминая, что произошло на званом вечере с женихами, – но нужно только немного подождать. И все уладится. Ах, женщины… сколько в вас нетерпения и недоверия! Ну, ничего. Ничего! Все наладится.