Ксения Евтухова - Огненное сердце Карадонора

Ослабленная бессонной ночью и трудным днём до этого, голодом и жаждой, я села на поваленное дерево и зарыдала, без надрыва и истерики, так, на сколько хватило сил. Я всегда думала, что мой ум поможет мне в любой ситуации, но нет… сейчас я, как никогда, убедилась в обратном. С небывалой жестокостью, хранитель открыл мне глаза, показывая всю никчёмность моего человеческого тела. Мне уже не хотелось идти вокруг горы, режущий от голода живот отключал разум и вел прямо в поселение. Туда, где с огромной вероятностью была еда. Я не сильно задумывалась, что ее мне тоже просто так не дадут, а денег у меня не было, как и чего-нибудь из того, что можно было бы на еду обменять. Мне не удастся скрыться, красные волосы уже на входе в поселение привлекут слишком много внимания. Внутренняя борьба была недолгой. Голод победил над разумом и я двинулась, еле передвигая ногами, в сторону своей возможной гибели.

Специально сделала круг к источнику, вода немного притупила чувство голода, что и придало сил на дальнейший путь. Шла не разбирая дороги, просто выбрала направление и следовала ему, ориентируясь лишь на мох, растущий на деревьях. Голова начала нещадно болеть, руки все чаще хватались за свисающие ветви, платье цеплялось за выступающие корни, разрывая подол на лоскуты. Лучи солнца ослепили, ия присмотрелась: каменная статуя хранителя и резервуар. Надо же, дошла и не заблудилась. От осознания этого, отрылось второе дыхание, на его парах я и двинулась к статуе на всей своей скорости, что и привело к плачевным последствиям. Оторвался кусок подола, в котором и запутались мои ноги. Я летела недолго, но удар об каменный постамент статуи, стало последним моим воспоминанием.

– Эй, мужик, а чего это ты там везёшь? – донеслось до моего туманного сознания.

– Милок, так это ж дочурка моя, – подключился к разговору скрипучий старческий голос, – на услужении у нашего арха была. Прихворела, аль не видишь?

– Это что ж, это он ее так приложил? – участливо спросил первый голос.

– Не дозволено нам, милок, о таком говор разводить, – укорил старик, – мы – народ маленький. Изволят сожрать – сожрут. Благо, живая домой воротилась. А то, что битая, так поправиться.

– Ты ей поэтому голову закрутил? – не сдавался первый, – Неужто рана такая большая?

– Там не только рана страшнючая, но и космы опалённые, – скорбно выдохнул старец.

– Да, – протянул мужик, – жалко девку. Да ты проезжай, не задерживай людей в воротах.

Повозка двинулась, и под ее мерное колыхание, сознание вновь ушло на подкорки. В следующий раз я даже смогла открыть глаза. Полежала, посмотрела в бревенчатый потолок, прислушалась к своему телу: голова болела, но терпимо, помимо этого, других неприятных ощущений не испытывала. Медленно приподнялась на локти, комната совсем немного качнулась, но быстро встала на место. А от ушибов и головных ран я совсем не знала никаких зелий и трав, в свое время, не успела дойти до этого раздела, а жаль, сейчас бы мне это очень пригодилось. Хотя… По-видимому, я уже не в лесу, а в том самом селении, здесь искать нужную травку было бы очень сложно, а может и невозможно.

– Глянь-ка, очнулась.

К кровати подошла худенькая женщина. Первым делом, я обратила внимание на повязку, которая полностью закрывала один глаз, видимо, хозяйки дома. Неужели драконы над ней так поиздевались? Или наказали за что?

– Ты не трусь, деточка, – быстро затараторила женщина, – мы тебя не выдадим. Подлечим немного и пойдешь себе с миром.

Я открыла рот, порываясь что-то ответить, но замялась, не зная, что именно говорить.

– Мой муж тебя увидал у статуи хранителя. По волосенкам твоим сразу понял, что ты магиня. А раз магиня, то, видать, сбежала от арха. Вся изголодавшая, в лохмотьях, ещё и битая.

Я опять открыла рот, чтобы возразить, но женщина подняла руку, останавливая.

– Ты можешь ничего нам не говорить, целее будем, але что случится. Я вот одного не могу понять, – нахмурилась хозяйка, – когда же архи начали к себе в забавы магинь брать? Да и взрослая ты… на вид уже все восемнадцать вёсен перевалило. Очень странно все…

В моей голове собирался пазл места, в котором я оказалась. С каждой брошенной фразой, картинка становилась все более проглядной, хоть пока и не открывала всей сути. Нужно было что-то сказать, ответить этим людям, которые готовы меня прикрыть и вылечить. Я привыкла отвечать добром на добро, только волнует меня один вероятный исход событий: если из-за моей откровенности, этих добрых людей казнят? Решила сказать полуправду.