Лисса Мун - Ключи от Им-Димен

Мариус повернул на двери колесико накладного замка и створка плавно вывалилась в коридор, являя всклокоченные физиономии товарищей моего соседа. Один более худощавый и высокий, другой коренастый, но не толстый – напомнили мне бурых медведей после зимней спячки, удивляя очень похожим цветом волос.

– Ты чего копаешься? – ткнул Мариуса в плечо тот, который был с ним одного роста, но тоньше и бледнее, чем походил на ствол вяза.

Мариус запер комнату и неопределенно пожал плечами.

Я заметила на всех троих брюки из такой же ткани, как мое платье, и простые рубашки с воротничком-стоечкой. Парни поспешили вперед по широкому коридору, я старалась не отставать.

Озираясь по сторонам, вспомнила, что забыла расчесаться. Опасливо перекинула взлохмаченную косу на плечо, стягивая резинку. Русые волосы со светлыми прядями заставили тело окаменеть. Голова закружилась, и я непроизвольно всхлипнула, распуская тонкими пальчиками плетение.

– А она? – кивнул второй приятель, тот, что был на голову ниже, но достаточно привлекательный.

Я не прислушивалась к предыдущему разговору, занятая переменами в собственной внешности.

– Рени со мной, – пояснил Мариус. – Буду приглядывать.

– И чего в ней особенного? – не понял низкий, нас не представили. – Девчонка, еще и хнычет.

– Мариус, зеркало? – я тихонько потянула соседа или сожителя за рукав, вклиниваясь в разговор, где меня обсуждали в третьем лице.

– Сначала завтракать, а то не успеем. В вестибюль сходим на перемене.

Перемене? Какой еще перемене? И учебники.

И мне бы хотелось остановиться посреди узкой лестницы, глуповато захихикать и сослаться на больную фантазию, но я точно таковой не обладала. Мне даже книги фантастические никогда не нравились, а уж всякая мистика и прочая ерунда вызывали нервную улыбку. Я, конечно, знала различные вещества, способные породить у человека всевозможные галлюцинации, но не представляла, для чего авторы подобных произведений так издевались над своим организмом. Впрочем, я не пробовала. А поэтому даже предположить не получалось, что кто-то в трезвом уме выдумывал из ниоткуда красочные миры. Я же любила детективные истории и научные труды. Первые тренировали внимательность, вторые рассказывали об интереснейшей реальности.

И откуда я столько знаю о себе другой, если настоящее указывает на совершенно противоположное положение вещей?

В конце узкой лестницы, там, где на моей нетвердой памяти обычно прятался запасной выход, открывалась такая же коричневая дверь с потрескавшимися подтеками краски. За ней в полутемное помещение без окон спускались три широкие ступени. Единственная лампочка болталась под потолком на черном проводе. В четыре ряда выстроились узкие столы на металлических ножках с такими же лавками. По углам они утопали во мраке.

Мы пробрались к раздаче, над которой дополнительно светилась длинная светодиодная колба. Парни взяли по ложке из большого деревянного ящика и получили по тарелке сероватой каши. Я последовала их примеру. Повариха, плюхнувшая на мою тарелку малопривлекательную жижу, не страдала излишними габаритами. А суховатая сморщенная кожа выдавала порядочный возраст.

– Компот-то забыла! – прилетел вдогонку скрипучий голос.

– Я возьму, – спохватился Мариус, подталкивая меня под локоть к ближайшему столу, где устроились его приятели. – Садись.

Вся прежняя уверенность испарилась, как вода в пустыне – в неизвестном направлении. Захотелось робко сжаться в комочек, чтобы никто не замечал моего присутствия. Мерзкая каша не вызывала аппетита, даже живот безразлично молчал.

Справа уселся Мариус, придвинув ко мне стакан с мутной жидкостью, гордо именуемой компотом, и принялся быстро орудовать ложкой. Я же заметила, что в столовой совсем пусто. Две девушки в дальнем темном углу и парень, совсем мальчишка, за соседним столом.

– Рени, ешь скорее, – поторопил Мариус. – Скоро звонок.

Я молча вздохнула и поднесла ко рту пустую ложку. Теперь-то все ясно, а происходящее – верно. У меня просто случился странный сон о другой жизни, вероятно, белее счастливой и красочной, чем настоящая. Так бывает, когда впечатления настолько яркие, что и не ясно сразу, спишь ли. И фантазия у меня бурная. Разве можно иначе в этой мрачной бесцветной дыре?

Следующая ложка оказалась полной. От неожиданности я подавилась, а из глаз брызнули слезы. Я ловко отерла их рукавом ужасного платья и залпом опрокинула в себя компот. Его сладковатый вкус смыл склизкую кашу в желудок и мне полегчало.