Евгения Барбуца: Про то, как вредно спасать драконов

— Санашая, что это значит? — округлил глаза Лемеш.

Рамшек даже не удивился, лишь попытался уничтожить меня взглядом, в тот момент, когда я с наглой улыбочкой прятала монеты в свой кошель.

— Закон. Сделанные на меня ставки в случае моей победы делятся по моему желанию между мной и спорщиком, ставившим на меня. Свою долю я уже забрала. Спасибо, Рамусик, — прощебетала я, отчего лицо парня еще сильнее перекосило.

Он терпеть не мог, когда я так его называла. Его не именовали на эльфийский манер благодаря отцу, что парня очень огорчало. На мой взгляд, он радоваться должен, что его батюшка адекватный мужик и не испортил жизнь дитятке зубодробительным имечком. Ну, а пока народ прибывал в шоке от моей наглости, я уже направлялась прочь от них к выходу. Не каждому Рамшек спускал «Рамусика». Собственно, только мне и спускал. И не потому, что ценил и уважал, просто знал, что мне бесполезно мстить. Но что не говори, а это бесполезное и прямо скажем неблагодарное дело, Рамусик очень даже любил. И предавался ему регулярно.

Но меня уже не интересовали страдания встреченной компании, я спешила за ворота Академии. Это было трудно. Сначала необходимо спуститься на первый этаж, успешно избегая всех знакомых. Далее двор Академии, который сплошь усеян учащимися и их тренировочными заклятиями. Ну и наконец, магические ворота. Они и за привратника, и за стражника, и за вполне такое серьезное препятствие. А дальше… свобода.

Я шла по мостовой и предвкушала момент, когда потрачу эти деньги. Честно говоря, на два золотых я могла жить месяц при известной доли экономии, а мне как раз нужно было прикупить новый плащ (мой из прошлогоднего сезона). Экономить я умела, но не любила.

Короче говоря, шла я вся такая довольная и счастливая, тихо радовалась жизни и хорошей погоде. Вдыхала разнообразные запахи города, наблюдала за людской жизнью издалека, как вдруг меня сбило с ног что-то большое, черное и пушистое. Пока происходил процесс соприкосновения моей пятой точки с твердыми булыжниками мостовой, я успешно составляла планы великого упокоения черного и большого. Краем уха уловила топот множества ног, направлявшихся в нашу сторону. В ту же секунду, повинуясь инстинкту, ухватила за хвост заразу, сбившую меня, и поволокла ее в сторону темной подворотни, благо она находилась в двух шагах, попутно накрывая нас пологом невидимости. У меня рефлексы: когда слышу дружный бег, хватаю все, что плохо лежит и прячусь. Делали мы это молча, а из звуков слышна была лишь приглушенная возня, которая тут же прекратилась, так как в поле нашего зрения появились пятеро мужиков разухабистого вида. У одного в руках серебряный ошейник со вставками солнечных камней, у еще двух было по дубине, а у остальных — по длинному копью. Сразу видно серьезных ребят.

— Где эта тварь?! — взревел тот, что с ошейником.

— Харэ орать, по любому тудой пошел, — махнул рукой парень с дубиной в нашу сторону. Я напряглась. Нет, видеть они нас не могли, да и полог у меня не простой. Большинство заклятий лишь маскируют мага под окружающую среду, а мое делало меня и обладателя хвоста абсолютно невидимыми, проще говоря, прозрачными. Даже сигналы магических радаров не действовали. Но вот звуки он пропускал. И сейчас я переживала, как бы тот, кого я теребила за хвост, не тяпнул меня за руку или же не начал как-то еще подавать признаки жизни. Потому что любой звук с нашей стороны, и заклинание рассыплется.

— Ты б… здесь че-нить видишь?! Вот и я н…! Если мы с… не вернем, волкодлак нам полный, — сплюнул главарь.

— А если его уже кто-то нашел? — подал голос мужик с копьем.

— Ты… в… короче, кровищу бы… мы уже… заметили, как с… и трупы б… в… х…!

Как нецензурно, но, надо признать, богато.

Ой, это вот к чему они все это говорят? Это что же я такое за хвост сейчас нервно дергаю? Я-то думала, что кошку нестандартных размеров спасаю от участи быть втоптанной в мостовую. Возникает логический вопрос: почему бы и не посмотреть? Да потому, что еще один минус моего навороченного полога в том, что не только окружающие не могут нас видеть, но и мы друг друга. И слов мужиков понятно лишь одно — обладатель хвоста, который я сейчас нервно дергаю — мужского пола.

— Так ладно, разделяемся! — последовал нервный приказ и мужики направились в разные стороны, и, что самое главное, подальше от нас.

Я вздохнула с облегчением и сняла полог, как только пятерка скрылась из виду, а их шаги стихли вдалеке. Медленно оборачиваюсь и оглядываю то, что так неосмотрительно укрывала. Я уже не сомневалась, что гнались именно за носителем такого мягкого хвоста.