Анна Емцева: Потерявший счастье

Во время трапезы, я просто ела и заодно пыталась вспомнить, что-нибудь об этих самых омегах и в сотый раз вознесла хвалу себе, потому как сама была слешером и очень любила рассказы, про альф и омег, тоже читала так, что скудной информацией я обладала. Как я успела понять, меня окружают альфы, на меня они не имеют права, раз уж я уже замужем, потому я решила не особо смотреть на них, да и не получится, так как мои волосы лезли мне на глаза, благо, что не в рот. Альфы же, перестали обращать на меня внимание и стали есть и переговариваться о чем-то своем, впрочем косые взгляды на меня были, а еще было пара фраз о том, что сегодня будут стричься. На что, я взяла локон своих волос и покрутила их в своих руках, ведь мне тоже не мешает укоротить свои волосы.

Больше я ни чем не занималась разве, что прошлась по лагерю, получила недовольно-презрительные взгляды Малира, а еще за мной все время ходил альфа, видимо он был поставлен ко мне в качестве телохранителя. Впрочем, я не обращала на него внимания, хоть и ходил он с кислой миной и следил за каждым моим движением. Зато что происходило, когда я подошла к парикмахеру местного разлива и взяла у него нож, стала срезать свои волосы. Никогда не любила слишком длинные патлы, они меня всегда раздражали, а потому сначала срезала по плечи, а потом попросила ветер срезать помочь мне с симметрией. К концу моей работы, у меня была пострижена косая челка, которая хорошо подчеркивала черты лица моего нового тела, а оставленные короткие пряди хорошо обрамляли лицо, поэтому своей женственности я не потеряла ни на грамм. Альфы, которые наблюдали за этим сидели слегка пришибленными, как и мой надзиратель, которого я потом посадила на место предыдущего и, посмотрев на его черты лица, приняла решение спокойно резать волосы.

– Я собираюсь их остричь совсем коротко. Можно? – Альфа посмотрел на меня странно. – Негоже скрывать такое мужественное лицо, тебе больше прическа «ежик» подойдет. – На что мужик просто хмыкнул, и я приняла это за одобрение, под корень срезала всю шевелюру и выкинула их в огонь, мужчина поежился, но потом сидел ровно. Все остальные пряди я аккуратно срезала, подравняла и уложила, после чего нашла у парикмахера специальный бальзам фиксатор и, уложив его волосы, отошла любоваться творением, которое мне понравилось. Оказалось, что под этой шевелюрой он прятал шрам на лице, который теперь красил его, а не уродовал. – Так гораздо красивее. – И подала ему зеркальце, в которое он смотрелся до неприличия долго, но потом кивнул мне одобряюще. После чего я со спокойной душой ушла к себе в шатер и вырубилась там, где легла.

Моя работа телохранителя омеги, меня немного раздражала, защищать этих плакс и хлюпиков, мне было противно, но против приказа хозяина я пойти не мог, а потому старался не подводить его. Аникел, который стал мужем нашего господина, был как раз из тех, кого я ненавидел, слишком покорный, слишком послушный, слишком прилежный. Он все время всего боялся, а еще был просто ослеплен любовью к господину и от того становился его более жалким потому, что сам господин его на дух не переносил. Но этот омежка ничего не говорил и терпел все издевательства над собой, только и делал, что надеялся на взаимные чувства. В этот раз все было точно так же, господин просто изнасиловал его, а он потом 2 дня не выходил из шатра, и я думал, что в этот раз он будет сидеть там дольше, но нет. Сегодня он вышел из шатра, как ни в чем не бывало, но было с ним, что-то не так. Ну, начнем хотя бы с того, что Аникел всегда причесывался перед выходом, никогда не выходил в ночнушке и уж тем более не ходил босяком. Хотя, наверное, это все мелочи, по сравнению с тем, что он надел простую солдатскую форму, которую забрал и, как потом выяснилось, ему очень подходит.

Странности на малом не закончились. Какого было мое удивление, когда он проигнорировал отца господина, да еще и так, словно знать не знает этого человека. Что касается всего остального, то я был растерян тем, что он вообще стал есть с нами, словно так было всегда, а потом весь день просто ходил и смотрел все подряд. Все это напоминало ребячество, он как маленький, рассматривал абсолютно все и хотел взять потрогать, наши парни в сторонке хихикали, но Аникеля это совсем не заботило. Дольше всего он смотрел на парные одноручники, и было видно, как он хочет к ним прикоснуться, потому как блестели его глаза. Но, наверное, самое странное было то, что он все время молчал, а когда некоторых новичков стали стричь, так сказать боевое крещение, он тоже постригся и теперь его патлы, не касались земли. Волосы он обрезал по плечи, сделал себе замысловатую челку и обрезал короче, чем все остальные волосы впереди, после чего посадил и постриг меня. И мне понравилось. Шрам, который я всегда пытался скрыть, думая, что он уродует мое лицо, сейчас придавало всему образу, какой-то шарм. Долго он конечно себя не рассматривал, но успел понять, что выглядит вполне себе ниче, а потом отправился спать со спокойной душой