Елена Звездная - Черная Ведьма

— Я со всеми разберусь, Тель, — с ведьмами, магами, орденом и даже Преисподней, но как твой опекун, я даже себе не позволю прикоснуться к тебе без твоего разрешения.

И морда посмотрел на меня вопросительно. Не настойчиво, не требовательно, в его карих глазах был вопрос и… и, наверное, еще надежда. А меня не то чтобы бесит, когда так смотрят, просто… неловко стало.

Невольно поежившись, опустила глаза, упорно глядя на третью сверху пуговицу на мундире морды. В спальне стало тихо-тихо, словно ни я ни мэр вовсе не дышали. А потом он произнес:

— Госпожа ведьма, я…

Подняла голову, посмотрела на морду… почему-то вспомнилось, как он волосатый и взбешенный пожирал ветчину в моей спальне… И как отказался собирать чемоданы… И как устроил мне спуск по тропке вниз в озеро… Но почему-то больше всего вспомнилось, как он повернул голову, увидел меня впервые и какой у него тогда был взгляд и…

— Морда, — я насупилась, — а почему ты меня при встрече милым дитем обозвал? — моя черноведьминская гордость требовала немедленного ответа.

Джонатан удивленно вскинул брови, хмыкнул и вполне серьезно ответил:

— Потому что когда ты не в образе, ведьма зловредная прекращай обзывать меня мордой, ты очень миленькая.

Выражение "ведьма зловредная прекращай обзывать меня мордой" невольно вызвало улыбку. Обняв мэра за шею, я поинтересовалась:

— А когда в образе ведьмы?

— Ужасно красивая. — последовал ответ.

Тоже серьезный, но глаза у некоторых искрились улыбкой.

— А почему ты меня называешь мордой? — неожиданно поинтересовался Джонатан.

— Породистый, — лаконично ответила я. После добавила: — В смысле ты наглая породистая морда.

— Если рассматривать в этом контексте, то даже как-то льстит, — улыбнулся мэр.

— Я всегда высоко оцениваю своих врагов, — с достоинством сообщила черная ведьма.

Улыбнулся шире, затем вновь став серьезным, тихо спросил:

— Так я услышу ответ, Телль?

Обняв его, прижалась щекой к его груди и подумала, что морда все-таки не слишком умен. То есть умен, но не во всем. Иначе бы уже давно догадался, что черные ведьмы если против на руках ни у кого не сидят, и никого не обнимают и уж точно ни за кого, кто им безразличен не переживают. И, наверное, мне уже стоит ему об этом сказать, а то…

Дверь распахнулась в тот самый момент, когда я собиралась просветить морду.

Мои волосы заискрились еще до того, как повернув голову ко входу, увидела сверкающего от боевой магии белого мага. Вид у рожи оказался до крайности грозным — в голубых глазах вспыхивали молнии, волосы развевал ветер готового сорваться с пальцев магического вихря, доспехи сияли лунным светом, воздух вокруг рожи трещал от напряжения.

Маг медленно перевел взгляд от меня, на мэра и глухо, но с прорывающимся яростным ревом произнес:

— Так значит мои подозрения по поводу вашего личного интереса к ведьме лишь подозрения, господин Вегард?! — и воздух загудел втрое сильнее.

Магия, белая магия заполнившая пространство спальни, имела четкий привкус смерти. Я черная ведьма, но даже я чувствую, когда сила переходит грань. Сила рожи ее перешла! И сейчас концентрировалась, нагнетая напряжение как в сжатой пружине! И никаких сомнений не осталось — рожа пришел убивать. Именно убивать!

Игнорируя что-то попытавшегося сказать мэра, я напряженно напомнила:

— Убийство смертного без повода тебе никто не простит, Арвейн.

Полубезумный взгляд мага переместился на меня. Несколько секунд рожа испепелял взглядом, затем зло прошипел:

— За связь со смертным, тебя объявят вне закона. Ты станешь изгоем даже у черных ведьм, Телль!

Подумаешь, у нас и так среди черных ведьм принято этих самых ведьм не любить.

— Переживу, — ядовито улыбнувшись, ответила я.

И призвала свой источник. Потому что за морду я буду сражаться, и никакому психованному магу его не отдам и…

— А теперь очень мягко и спокойно, отпусти свой источник, — раздалось у меня над ухом.

И он сняв их с себя, сжал мои ладони. Обе, и нежно погладил большими пальцами, прервав мое возмущенное восклицание тихим:

— Я влил в тебя восстанавливающее зелье, гораздо большую дозу, чем в прошлый раз, и использовать магию как минимум час противопоказано. Расслабься.

— Но… — попыталась было я.

Однако совершенно не слушая, Джонатан поднялся, осторожно переложил пытающуюся возражать меня на постель, подмигнул, а затем, выпрямившись и глядя на находящегося в ореоле боевой магии белого, холодно поинтересовался: