Дженнифер Л. Арментроут - Демон

Она пахла нафталином и смертью.

Старая Министр Гематои, смотревшая на меня, выглядела так, как будто она только что выползла из могилы, где пребывала последние несколько сотен лет. Её кожа была морщинистой и тонкой, как старый пергамент и каждый её вдох, клянусь, мог бы быть её последним. Я никогда не видела никого настолько старого, но, конечно, мне было семь лет и даже разносчик пиццы казался мне древним.

Толпа неодобрительно бормотала сзади. Я забыла, что простые полукровки как я не могли смотреть в глаза Министру. Будучи чистокровными отпрысками полубогов, Гематои не испытывали недостатка в эгоизме.

Я посмотрела на маму, которая стояла рядом со мной на возвышении. Она была одной из Гематои, но совсем не была на них похожа. В её зеленых глазах сверкнуло выражение, умоляющее сотрудничать, а не быть неисправимой и непослушной маленькой девочкой, какой, как она знала, я могу быть.

Я не понимала, почему она была так напугана, потому что это я столкнулась с выходцем из могилы. И если я переживу это жалкое подобие традиции и меня не заставят выносить её ночной горшок до конца жизни, это будет чудо, достойное богов, которые предположительно наблюдают за нами.

- Александрия Андрос? - Голос министра звучал как наждачная бумага по сухому дереву. Он цокнула языком. - Она слишком маленькая. Её руки тонкие, как отростки оливковых ветвей.

Она наклонилась, чтобы изучить меня поближе, и я отчасти ожидала, что она свалится мне в лицо.

- А её глаза, они цвета грязи, едва ли примечательные. В ней едва ли есть кровь Гематои. Она более смертная, чем все, кого мы видели сегодня.

Глаза Министра были цвета неба перед жестокой бурей. Это была смесь фиолетового и голубого, знак её наследия. У всех Гематои был поразительный цвет глаз. У большинства полукровок тоже, но по каким-то причинам я опоздала на раздачу крутых цветов, когда родилась.

Она распространялась столько, что время казалось мне вечностью, и все, о чем я могла думать - это мороженое и, может быть, поспать. Другие Министры подходили взглянуть на меня, и, перешептываясь, окружили меня. Я бросала взгляды на маму, и она ободряюще улыбалась, давая мне понять, что у меня все хорошо и даже отлично.

Так и было, пока старая дама не начала щипать каждый видимый дюйм моей кожи. Я никогда не любила, чтобы ко мне прикасались. Я никого не трогала и верила, что они тоже не должны меня трогать. Бабуля определенно упустила этот момент.

Она вытянула руку и ущипнула меня за живот через платье своими костлявыми пальцами.

- На ней совсем нет мяса. Как мы можем ожидать, что она будет драться и защищать нас? Она не стоит того, чтобы обучаться в Ковенанте и служить рядом с детьми богов.

Я никогда не видела бога, но мама говорила мне, что они всегда среди нас, всегда наблюдают. Я также никогда не видела пегаса или химеру, но она клялась, что они существуют. Даже в семь лет мне сложно было поверить сказкам, и для моей неокрепшей веры было испытанием принять то, что боги все еще заботятся о мире, который они так густо населили детьми, как могут только боги.

- Она ничто иное как жалкая, маленькая полукровка, - продолжала древняя женщина. - Я говорю - отправьте её Магистрам. Мне нужна маленькая девочка, чтобы чистить туалеты.

Потом она злобно изогнула пальцы.

И я пнула её в лодыжку.

Я никогда не забуду выражение лица моей матери, как будто она находилась на грани ужаса и паники, готовая пробежать между ними и утащить меня оттуда. До меня донеслось несколько вскриков возмущения и несколько глубоких смешков.

- В ней есть огонь, - сказал один из мужчин-Министров. - Она отлично справится с ролью Охранника, может быть, даже Стража.

До сего дня, я не имею представления о том, как доказала свою ценность, пнув Министра по ноге. Но я это сделала. Не то, чтобы это что-то значило сейчас, когда мне было семнадцать, и я не была рядом с Гематои в течение последних трех лет. Даже в нормальном мире я не перестала делать глупые вещи.

На самом деле, я славилась разнообразными глупыми поступками. Я полагала, что это один из моих талантов.

- Ты опять это делаешь, Алекс, - рука Мэтта напряглась вокруг моей.

Я медленно моргнула, заставив его лицо сфокусироваться:

- Делаю что?

- У тебя это выражение лица, - он притянул меня к груди, обвив рукой мою талию. - Как будто ты думаешь о чем-то глубоком, как вселенная. Как будто твоя голова в тысячах миль отсюда, где-то на облаках или на другой планете.