Дмитрий Буркин - УРАТМИР КНИГА II - КОТЁЛ ЖЕЛАНИЙ

Мне, взрослому, было стыдно. Жалко Мурзика. Блин, так подумать, что ему пришлось пережить и испытать?!

Следом мы очутились уже в младшей школе. В моей милой школе. Теплейшие и нарицательные воспоминания сразу обогрели моё сердце. Эти стены, парты, длинные зелёные шторы! Жалко, в этом отмотанном мире с трудом чувствовались запахи, а ведь наша столовая была прекрасна. Готовили там «шедеврально»! Котлеты, макароны, сочные и прожаренные на подсолнечном масле стэйки, свежее парное молоко, привозимое с местных ферм, на ланч – клубничный компот и насыщенная наваром солянка. Там постоянно были спелые овощи, ягодные и диковинные фруктовые салаты. А вишенкой на торте можно было назвать характерную сдобную горячую булочку. Ну а зимой – спелые оранжевые и душистые мандарины, дольки апельсинов, а по особым дням – кисленькие киви либо грейпфрут.

Мы с Драконом очутились на втором этаже, именно там был наш класс. Я воочию наблюдал как бессчётная ребятня, мои друзья, все «младшеклашки» в момент звонка перестают драться портфелями, рубиться учебниками, носиться сломя голову туда–сюда и начинают стремительно расфасовываться по своим классам. Среди этого хаотичного планктона, двигающегося косяками, был и я. Отчаянно крича, я нёсся в свой кабинет.

– Уратмир, это ты в третьем классе. Кстати, за эту большую перемену ты уже успел совершить героический подвиг. А именно, благородно освободил из клеток лабораторных мышей, крыс и толстенького хомячка в старшей школе. Там как раз вот–вот узнают о сложившейся форс–мажорной ситуации и по этому поводу начнётся красочный фестиваль. Но сейчас не об этом.

Дракон медленно переместился ближе к нашему классу.

– Вот ты, розовощёкий, смельчак–парень с неописуемо выразительными глазами, заскакиваешь в класс!Смотри на себя! Ремарка: у вас эту учебную неделю замещал другой учитель. Ваша классная мама захворала и к вам прислали настоящую мачеху. Ни разу недружелюбную мучительницу! Толстая, или очень толстая, женщина в летах твёрдо не любила детей… Сопливых, визжащих, липких, непредсказуемых детей! В школу её привозил эвакуатор. По вашему мнению, «антресолеподобная» женщина была адептом инквизиции. Она огульно ставила всем двойки, без разбора и беспощадно вызывала к доске, никак не аргументировала свои действия, ничего не объясняла, и что самое вопиюще поразительное, тихоходная Аврора категорически не любила много движений. Она обожала сидеть в нулевой активности. Вы предположительно думали, что это фаза анабиоза. Её постоянно сопровождало затруднённое дыхание с хрипом, а четвёртый подбородок позволял ей не использовать мышцы шеи, её голова и так комфортно размещалась на нём. Постарайся вспомнить, Уратмир, если эта маломаневренная фура куда–то шла, то это приравнивалось к подвигу, так как подъём с её любимого стула по усилиям был сравним с запуском ракеты. А когда подвижной состав в лице мучительницы, похрипывая, грузно добирался обратно, приземление на этот подуставший стул со спинкой и колёсиками, которые были квадратиками, выглядело обречённо неотвратимо. В недавнем прошлом крепкий кресло–стул трещал по всем углам. И вот именно сейчас, когда ты вбегал в аудиторию, когда агрессора, влюблённого в шницель или много пожрать, не было, именно тогда на её столе лежал «классный журнал». Ты не преминул воспользоваться отсутствием любительницы «вмять за обе щеки» и решаешь заглянуть туда. Такая фривольная возможность в её феодальный период выпадала нечасто. Староста класса, надменная Сильва, её синьор, а по совместительству глаза и уши, тоже пока была отвлечена «дерибаном» за учебник с вашим «лидером идиотов» Максимом. Тем более, «слонячий» топот ещё не доносился из опустевшего после звонка коридора школы. Вмиг взвесив за и против, промониторив умыслы и доводы, ты уже уткнулся носом в открытый журнал. В тот самый момент твоему негодованию не было предела. Детское личико стало пунцовым, в твоей смышлёной голове сформулировались фатально–летальные казусы, перспектива которых назревала соразмерно увиденному. Такое количество отрицательных оценок могло привести или столкнуть свободного и гордого борца за справедливость с беспристрастным углом или, того хуже, кожаным ремешком. Такое удручающее состояние скользкой ситуации не могло радовать. Это был гвоздь в крышку гроба всем плюшкам и пряникам, которые ты хотел затребовать на ближайшие каникулы. Даже уикенд обламывался, обрастая этими гнусными подробностями из предвзятого журнала. И всё это безобразие «наваяла» не в меру упитанная учительница! Возможно, тебе ошибочно представлялось, но милейшая, в пределах жирности кефира, дама незначительно тенденциозно к тебе относилась… «Так подставить за столь короткий срок, это надо суметь», – думал тогда ты. Ведь каждый день Уратмир был бдителен, боролся со злом, трепетно собирал необъективную информацию, всегда был в заботах о себе, а тут двойки! Но пока ты в состоянии аффекта перелистывал жёлтые листы журнала, тебе не удалось вовремя услышать приближение «центнера в юбке». Лишь твой «дружбан» одноклассник мякнул о том, что стремительно надвигается существо, которое могло оглохнуть от слова «Сельдерей!» или не дай бог похудеть. Ты хорошо понимал, что скорая может задержаться, а «Мелкое Ничтожество!» – это то, как она называла бы тебя, застукав за увлекательным делом, – могли бы обвести мелом.