Дженнифер Л. Арментроут - Божество (ЛП)

Моё горло сжалось. В Словах Леа был смысл. С этим нельзя было спорить, но она не видела то, что я... и она не знала Сета. Но опять же, может быть, я тоже его не знала.

— И это отстой, — продолжила Леа. Её руки сжались в кулаки. — Я даже думала, что Сет — красавчик, но это было до того, как он испепелил мою сестру. Он тебе нравится. Это прекрасно. Ты часть его. Поразительно. Но он убивал людей, Алекс.

— Я это понимаю, Леа, — я обвела взглядом комнату и мой взгляд остановился на Айдене. — Все повторяют, что есть надежда. Может быть, мы можем его спасти. Артемида что-то упоминала насчет того, что сила идет в обе стороны. Может быть, что-то связанное с этим.

В его глазах мелькнула боль и потом я вспомнила его слова и собственные мысли. Иногда нужно знать, когда стоит оставить надежду.

Она резко втянула воздух, и явно изо всех сил пыталась обуздать свой гнев и скорбь.

— Ты любила маму, правда? Ты любила её даже после того, как она стала демоном.

— Леа, — резко оборвал её Айден.

— Но ты знала, что её... нужно остановить, — продолжила она, прежде чем Айден смог бы заставить её замолчать. — Ты любила её, но сделала правильную вещь. Почему сейчас по-другому?

Я отшатнулась от стола. Её слова были как удар в живот, потому что это была правда. Почему сейчас по-другому? Я сделала правильную вещь с моей мамой, так почему мне так сложно понять, почему это нужно сделать сейчас?

— Я думаю, на сегодня достаточно, — вмешался Маркус.

Леа стояла на месте еще несколько секунд, потом выбежала из комнату. Отчасти я хотела побежать за ней и попытаться объясниться, но у меня было достаточно здравого смысла, чтобы понять, что это не будем мудро.

— Она сейчас в темном месте, — сказал Маркус. — Ей больно. Может быть позже она поймет, что для тебя это тоже трудно.

— Не так трудно, как для неё, -я заправила волосы назад. — Я просто не могу...мысль о том, чтобы убить его, вызывает у меня тошноту. Должен быть другой способ.

Аполлон скользнул ко мне.

— Всё это... может подождать. Сегодня — твой день рождения, Александрия.

— Да, ну, я не знаю что тут происходит, — я уставилась на свои ладони. Они тускло светились. В них ничего не изменилось. — Я чувствую себя так же. Ничего не происходит.

— Когда ты родилась? — спросил Аполлон.

— Гм, четвертого марта.

Он поднял бровь.

— В какое время, Александрия? Во сколько ты родилась?

Я сжала губы:

— Я не знаю.

Лицо Аполлона приняло неоднозначное выражение.

— Ты не знаешь, во сколько ты родилась?

— Нет. Обычно люди знают?

— Я родился в 6:15 утра, — сказал Айден, стараясь скрыть улыбку. — Дикон родился в 12:55 дня. Наши родители нам сказали.

Мои глаза судились.

— Ну... никто мне не сказал... или я забыла.

— Маркус? — спросил Аполлон.

Он покачал головой.

— Я не... припоминаю.

— Ну, очевидно, ты еще не достигла времени своего рождения, — Аполлон оттолкнулся от окна. — Я думаю, на сегодня достаточно серьезных разговоров. Всё-таки сегодня день твоего рождения. Время для празднований, а не для планирования битв.

Я содрогнулась.

— Все будет хорошо, — Аполлон положил мне руку на плечо и сжал. Это был самый успокаивающий жест, который я когда-либо видела от Аполлона, и я не имела к нему претензий. — Ты не чувствуешь связь отсюда, поэтому он не сможет соединиться с тобой. Ты будешь в порядке.

Я продолжала наблюдать за часами. Когда я родилась? Я не имела представления. Было почти 8:30 вечера, и ничего не происходило. Может быть, я делала что-нибудь не так?

— Прекрати, — Айден взял мою руку и отвел её от моего рта. — С каких пор ты стала грызть ногти?

Я пожала плечами. Мы сидели на диване на маленькой застекленной террасе. Снаружи все было похоже на зимнюю страну чудес. Уже стемнело и ленный свет отражался от нетронутого снега, который покрывал настил и деревья.

— Ты думаешь, я слабая? — спросила я.

— Что? — он притянул меня к себе, так что я оказалась у него на коленях. — Милостивые боги, ты — одна из самых сильных людей, которых я знаю.

Я взглянула на закрытую дверь, но потом подумала, что за черт. Я позволила себе расслабиться и положила щеку ему на грудь и вытащила розу из-под рубашки.

— Я не чувствую себя очень сильной.

Айден обхватил меня руками.

— Из-за того, о чем все сегодня говорили?

Я провела пальцами по краям розы.

— В словах Леа был смысл, знаешь? Я разобралась с мамой, но я не могу... сделать это с Сетом.

— Аполлон был прав, — он положил подбородок мне на макушку. — Он — часть тебя. В каком-то смысле, это отличается от того, что произошло с твоей мамой