Соня Грин - Город потерянных

– Ты меня спрашиваешь? – ощетинился тот, – если ты не в курсе, мне самому интересно, что теперь.

Я машинально бросила взгляд на горизонт, и к своему великому страху отметила, что солнце спустилось еще ниже, став темно-зеленого цвета. Закат, которым прежде и не пахло, снова обрушивал на нас всю мощь.

– Мальчишка говорил, что «они» окружают город кольцом, – припомнила я. – значит, у нас по любому должно быть немного времени, чтобы спрятаться.

– Но куда? – спросила Сонька. – Повсюду одни руины. Оглянись!

Ой.

– Давайте попробуем спрятаться вон в том доме? – Кир пальцем показал на полуразрушенный домик, в высоту достигающий примерно десять-двадцать ярдов.

Мне хотелось заметить, что этот домик – одно сплошное скопление дыр, и что никакие прятки не принесут нам пользы, если сюда снова нагрянет туман. Но я ничего не стала отвечать и быстрым шагом пошла к месту назначения. Мы с Сонькой одновременно в мгновенье ока юркнули внутрь, преодолев нависающие над нами доски, и, насколько это можно было сделать быстро, схватили с пола дощетчатую перегородку и заткнули ею проем. Мы отошли на приличное расстояние и стали осматриваться, а Кир снял свою ветровку и плотно заделал ею остальные дыры.

Дом изнутри выглядел еще страшнее и угнетающе, чем снаружи.

В некоторых углах покачивалась паутина. Деревянные шкафы, комоды и прочие предметы быта были раскромсаны по клочкам и теперь лежали на полу под толстым слоем пыли. Вдали валялось треснувшее зеркало. Там, где была лестница, красовались пару сломанных ступеней и облупившиеся перила.

На стенах висели странные картины с надписями на непонятном нам языке. К нашему удивлению, это были единственные предметы, сохранившие свою целостность здесь. Я провела по грубой шероховатой поверхности пальцем и ощутила плотный комок пыли на подушечках. Почерк был неразборчивым и, помимо английских букв, состоял из каких-то странноватого вида иероглифов. Здешний язык, – промелькнула в голове мысль.

В воздухе пахло сыростью и непонятной тревогой. Мы все втроем переглянулись, и Сонька указала наверх.

Кир запрыгнул в узкий проем быстрее, и дождавшись, пока мы вдвоем залезем на самую высокую сохранившуюся ступень, поочередно подал нам руки и помог забраться наверх.

Я схватилась за край проема, второй рукой помогая себе подтянуться. А потом перекинула ногу и уселась в пыль, шумно дыша.

– Ну вот и приплыли, – я обозрела «второй этаж», по виду не отличающегося от «первого». – Какие наши дальнейшие планы?

– Выжить, – съязвил Кир.

– Ну или понять, что мы сошли с ума и сейчас находимся в какой-нибудь коме, а это все – иллюзия мозга, – добавила Сонька.

Я в ответ что-то неразборчиво пробурчала про то, что, может быть, мы вообще умерли, и это место – Ад. Или Рай? В любом случае, наши представления о Рае могли быть довольно обманчивыми, ведь рассказывали о нем живые, те, которые в нем еще не были.

Спустя полчаса мы все сошлись на едином мнении, что, если повезет, – эта ночь для нас станет не последней, если вообще станет. Я предложила следить за «жизнью» Слипстоуна через окно, Сонька побоялась спускаться вниз одна, так что теперь она стояла у провисшего балкона и смотрела в щели заколоченных досок в проем, краем глаза поглядывая, как Кир не спеша спускается вниз.

Когда все были готовы и заняли свои места, а на город стала плавно ложиться ночь, я отошла от окна и попыталась разглядеть в этой тьме время на своем треснувшем экране циферблата. Странно, часы показывали то последнее время, когда мы попали сюда – три часа и тридцать одна минута утра. Обычно мои часы никогда не ломались и тем более не останавливались, но теперь почему-то в голову ко мне закрались пару доводов о том, что часы, все-таки, «умирают» вместе с хозяином. Я даже проверила исправность: индикатор заряда горит зеленым, что явно говорит о том, что они не разрядились.

Я села рядом с треснувшим деревянным подоконником и потерла виски. М-да. Спящий город… Который даже не спит.

Соньки в темноте было не видно, но было слышно, как она возится, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте. Наивная. Она ничего не видит, а за ней, там, внизу, могут наблюдать с тысячу бесцветных глаз.

Наконец девушка шумно выдохнула, и по скрипу половиц я догадалась, что она села на пол.

– Мне страшно, – прошептала она из другого угла, и ее тихий сбивающийся шепот показался мне криком в немой тишине. – Даже боюсь представить, что будет, если нас найдет этот треклятый туман.