Марина Крившенко: Новая жизнь царицы Феодоры

– Неужели ты действительно так думаешь? Не может быть такого, судя по твоему взгляду, ты – далеко не дура и, как я полагаю, из хорошей семьи. А для игры на гитаре, между прочим, тоже талант требуется, иначе не было бы великих музыкантов, одна посредственность. А ты сама научилась, я же знаю, как это сложно. Только вот что-то тебя более серьёзное гложет. Не хочешь рассказать?

Элизабет улыбнулась, в ее красивых глазах мелькнул озорной огонек, который молодой человек до этого не замечал. Кажется, девушка потихоньку начинала оттаивать и постепенно шла на контакт.

– Неужели тебе это действительно интересно? Ну, если ты так настаиваешь, тогда слушай. Но предупреждаю сразу, история грустная и неинтересная, хотя, кому как.

Я действительно из хорошей семьи, практически, как говорится, голубых кровей: амбиции, манеры буквально с пеленок у всех, кроме меня. Почему-то я никогда не была похожа на своих родителей, которые всегда удивлялись, откуда у меня такой характер. Мой отец – очень влиятельный и уважаемый человек в нашем городе, а я его единственная дочь, и потому мне была открыта широкая дорога в жизнь. Но, видимо, на детях гениев природа действительно отдыхает. Конечно, родители активно пытались воспитывать меня в лучших традициях. Всю жизнь для меня выбирали что носить, с кем дружить, говорили, что я должна делать и куда идти. Но, увы, я никогда не подчинялась их условиям, поэтому завоевала особое отношение к своей персоне. Особенно я огорчала свою бабушку, за что мне сейчас очень стыдно. Она меня очень любит, но она привыкла совершенно к другому поведению и не понимала, почему ее любимая внучка не такая, как все, почему она не слушает ее советов и ведет себя не так, как подобает вести себя юной леди.

Вот так с горем пополам я окончила среднюю школу. Дальше все было решено, я должна была поступать на медицинский. Далее – работа в частной клинике лучшего друга моего отца. Неплохая перспектива для юной леди. Но в один прекрасный день со мной что-то случилось, и я просто уехала, не поступать, а так, куда глаза глядели. Самое интересное в этой истории то, что куда именно я еду, я узнала только в поезде. Можешь себе это представить? Сейчас даже мне это кажется сумасшествием, но тогда я попросту не видела другого выхода. Я просто запаниковала и сбежала, не задумываясь о возможных последствиях и о том, что я собираюсь делать дальше. Для меня просто было важно уехать, а дальше – будь, что будет.

Билет на поезд я купила с рук у какой-то женщины, которая по каким-то своим причинам в последний момент отказалась от поездки. С тех пор я и живу, как ветер: то тут, то там, но где мое место, так и не понимаю. Знаешь, долгое время мне это нравилось, но потом я устала от этого, ведь, как и прежде, в моей жизни нет ничего настоящего, ничего постоянного, только временные города, люди, подработки. Но всё это не моё – чужое.

В дверь купе осторожно постучали. Не дожидаясь ответа дверь открыли, и путники увидели голубоглазую девушку со светлыми волосами и милой, но виноватой улыбкой.

– У вас есть свободное место? Ато я уже по всему вагону прошлась, всё занято.

– Да, доброжелательно отозвался Алекс, проходите, пожалуйста. Будем рады компании.

Блондинка несмело присела на полку около Элизабет. Видимо, девушка не привыкла к таким путешествиям, и все казалось ей новым и необычным. Да и тот факт, что ей пришлось присоединиться к парочке, ей совсем не нравился.

Лиз принялась рассматривать новую попутчицу, можно было хоть чем-то заняться во время путешествия. Внимание девушки привлек красивый золотой кулон, который висел не шее у блондинки. Элизабет невольно потянулась к необычному украшению, чтобы получше его рассмотреть.

– Какой интересный кулон. Откуда он у тебя? Наверняка подарок богатого ухажера? – судя по возрасту девочки, сама она себе такое вряд ли могла позволить, разве что родители подарили.

Девушка, как завороженная, касалась дрожащими пальцами сверкающих разноцветных камушков, выложенных в форме большого цветка. Украшение сверкало и переливалось всеми цветами радуги. Такой красоты Лиз в своей жизни ещё не видела, а ведь она, выросшая в довольно богатой семье, знала толк в ювелирных украшениях, и с ходу могла определить, сколько приблизительно может стоить та или иная побрякушка.

Кулон абсолютно не шел голубоглазой блондинке, но сам по себе притягивал и манил Элизабет. Ей казалось, что где-то она уже видела это украшение, более того, она очень хорошо знала эту вещь, как будто ей не раз приходилось держать его в руках, а возможно даже носить.