Татия Суботина - Ради тебя 1. Если бы не ты

Нестерпимо захотелось расстегнуть оставшиеся пуговицы рубашки, дотронуться до груди Яна, пройтись кончиками пальцев по коже живота, ощутить исходящий от него жар и сгореть, прижавшись всем телом, к мужчине которого я жутко боялась. На миг я даже закусила губу стараясь подавить желание. Это все вино. Да-да. Это алкоголь так действует. Трезвую, меня никогда бы не посетили такие мысли.

– Ты закончила осмотр или мне еще попозировать?

Саркастический голос Яна колоколом прозвучал в голове, я дернулась, вино в бокале колыхнулось, лизнуло кромку хрусталя, но не расплескалось.

– Я не… – попыталась, но наткнувшись на лукавый блеск в его глазах, замолкла.

– Еще скажи, что не пялилась на меня, а просто задумалась, – подсказал Ян.

Жар прилил к щекам. Опустив глаза, я попыталась придумать достойную едкую реплику в ответ, но как назло мысли пугливыми тараканами разбежались по углам, оставив сознание в гордом одиночестве.

– Не стесняйся, детка, ну же! – кинул Ян.

Наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц, он медленно глотнул вина, облизал губы и не смог сдержать ухмылку.

– Можно подумать ты так не делаешь! – перешла в наступление. – Я постоянно ощущаю на себе твои похотливые взгляды!

– Да? А мне казалось, я раздеваю тебя незаметно. Неужели я потерял сноровку совращения в мыслях? – Ян вопросительно изогнул бровь.

Я поперхнулась. Он меня раздевает?

– Тебе понравилось то, что ты увидела?

– Ты невыносим! – фыркнула я. – Самовлюбленный болван!

– Правда? Продолжай, Дарья, выскажи мне все, что думаешь.

– Ты ужасный тиран, хам и наглец! Я устала от твоих постоянных насмешек и грубых шуточек! – начав эту речь, я уже была не в силах остановиться. – Я ненавижу эти тайны, которые ты тщательно скрываешь, ненавижу эти жестокие уроки, ненавижу этот пафосный дом, ненавижу… тебя! – последнее слово я выплюнула с особым чувством, пропитав его горечью обиды и моральной усталостью, что давила на плечи весь прошедший месяц.

Тяжело дыша, я нахмурилась, пытаясь сообразить, как оказалась в двух шагах от кресла Яна.

– Ты можешь уйти в любой момент. Я тебя не держу, – холодно сказал Ян, буравя меня взглядом янтарных глаз.

Он меня прогоняет?

Он меня отпускает?!

– Пожалуй, я так и сделаю, – вздернула подбородок.

Его глаза сузились, губы превратились в тонкую линию, на скулах заиграли желваки. На миг мне показалось, что он борется с желанием испепелить меня на месте вперемешку со странной болью, что отразилась на его лице.

Не желая продолжать эту бессмысленную пытку, я круто развернулась на носках и почти бегом отправилась к выходу из комнаты. Бежать. Хоть куда! Главное, подальше от этого ужасного человека!

– Уходи-уходи, детка. Только не забудь, когда подохнешь, не являйся мне во сне, – ядовитая фраза пригвоздила меня к полу в паре метров от двери. – У меня, знаешь ли, чуткий сон. Не хочу лицезреть твою синюю мордашку перед своими глазами.

Не в силах пошевелиться я бездумно хватала воздух широко открытым ртом и сжимала полупустой бокал, что все еще был в руках.

– А еще можешь сразу попрощаться с Марьяной, которой по твоей милости осталось жить не больше трех месяцев. Милая девочка. Жаль, что повстречалась с тобой, – прищелкнул языком Ян. – И с бедным Артемкой, что так не вовремя оказался рядом с подругой детства. И…

– Хватит! – костяшки пальцев побели от напряжения.

– Что не нравится вспоминать про пятна на своей сверхневинной шкурке? Не нравится чувствовать ответственность за чужие жизни и знать, что во всех бедах виновата ты?!

– Хватит! Замолчи! – резко развернувшись, я посмотрела в лицо ненавистного мне мужчины. – Это неправда! Перестань!

Он стал белее мела.

– Это ты перестань, Дарья! Перестань тешить себя иллюзиями! Перестань перекладывать свою ответственность на чужие плечи! Сними, наконец, розовые очки! Счастливого финала не будет! Либо умрешь ты, либо эти люди!

– Нет!

Я со всей силы сжала пальцы. Бокал застонал, лопнул, острыми зубами вцепился в ладони, брызнув алым в стороны.

– О-ох!

Боль отрезвила меня. Перед глазами заплясала комната. Прижимая руки к груди, я согнулась пополам, пытаясь унять острую боль в ладонях и невыносимую зудящую пустоту в душе.

Ян вихрем подскочил ко мне, что-то бормоча, он пытался заглянуть в лицо и отнять искалеченные руки от груди. Подняв голову, я видела, как шевелятся его губы, как расширились зрачки, как брови сдвинулись на переносице. Видела, но не слышала. В ушах нарастал неистовый гул. Он туманил разум, поглощал мысли, заполнял холодом пустоту, что жадно открыла объятья.