Лилия Фандеева - Семейные узы

– Смеялись все надо мной. Даню нянькой называли, меня маменьким сынком. Сразу не полез в драку, а потом уже и поздно было. С ними не скучно, все время что-то выдумывают.

– Сань, у вас не компания, у вас сборище отморозков, которые считают себя всесильными в подпитии и толпой. Где ты их только нашел?

– Данька все время занята, даже в выходной, я целый день и вечер один, а они вот, все во дворе. Так и сошлись. Отец мне с Даней отдых обещали на словах.

– А сестре отдых не нужен? Так ты бы сестре и помог, а не дурака валял. Тебе силу девать некуда – иди грузчиком, встречайся с ребятами по секции, с девушкой. Блин! Ты почти студент первого курса, а они ПТУ и школьники. Да, возраст у вас один. Хочешь сказать, что и разум на одном уровне? Я даже не знаю, как тебя обозвать. Ты променял сестру, с которой вырос, на уродов, которых едва знаешь. Ты, Сань, предатель. Чего ты добился? Ты теперь не сможешь наладить прежних отношений с сестрой, как бы тебе этого не хотелось.

– И не надо. Я и один проживу.

– На что и как? – повысил голос Влад. – Ты, придурок, так ничего и не понял. Отец не Даша, он тебе спуску не даст до восемнадцати, если сам доживешь. Увидав этот скотный двор, он не будет в восторге и сразу заберет тебя к себе. Делай выводы.

– Я не хочу уезжать. Университет ближе и секция рядом.

– А кого волнуют такие мелочи? За час, чуть меньше, и на автобусе доберешься, а секцию оставишь. Спорт и алкоголь, как-то не вяжутся друг с другом. Даша год ездит с работы на маршрутке по часу и ничего. Живая, здоровая и никому не жалуется.

– Влад, пожалуйста, поговори с Дашей и отцом, чтобы я остался. Ну, набей мне морду.

– Нет, Сань. Мне очень жаль Дашу, обидно за отца, но я не буду просить за тебя. Я тебе не верю. Сам наделал ошибок, сам их и исправляй. А вот если продолжишь свои подвиги – я набью тебе морду, не задумываясь. Да, по поводу отдыха. Путевки в Турцию на август я сдал. Не заработал ты, брат, отдыха. Извини. Спасибо за чай, который ты мне предложил, как раньше. Теплая у нас встреча получилась, не так ли?

Влад вышел, не прощаясь, хлопнув дверью. Александр видел в окно, которое выходило во двор, как брат садился в свою машину. «Зря я так с Данькой. Мы же с ней всегда дружно жили, она меня всегда понимала лучше всех. Научила меня стирке, уборке, готовке. На мне и работы то было – сходить в магазин после школы. Я встречал ее после работы, которая ей не нравилась, но лучшего по вечерам ничего не было. Я сразу в шутку называл принесенные ей продукты объедками, но ведь уплетал их только я, – думал Александр, наводя порядок в кухне. – Совсем засрался. Сам виноват. У сестры характер отца и от своего решения она не отступит. Посуду моет только после себя, мои вещи третий день лежат там, где я их бросил. С отцом в его квартире это не пройдет, – Он думал о такой недалекой жизни с сестрой после отъезда мамы. – Я сам решил остаться в России. Я не мог представить себе жизни без сестры. Она была мне не только сестрой, но и лучшим другом, а я предал ее. Влад прав, я от безделья нашел себе компанию таких же бездельников. Даня никогда мне не выбирала друзей, могла простить и этих, как прощала многое. Если быть до конца честным, они мне и не друзья, а так, приятели. Мне надо позвонить отцу и попросить отсрочку на день. Я должен сначала поговорить с сестрой». Он навел порядок во всей квартире и постирал темные вещи. Проверив продукты в холодильнике и шкафах, достал тысячную купюру из своего тайника, захватил мусор на выброс и направился в магазин. Десяток яиц, батон, кефир, молоко, пачка сливочного масла, четыре сосиски и пачка печенья легли в пакет. Возвращаясь из магазина, он заметил двух приятелей.

– Ты, Колос, с сегодняшнего дня снабженец? – задал вопрос один из них. – Брат промывку мозгов устроил? Я видел его машину.

– Тебе, Зуб, какое дело? – спросил Санька, ставя пакет на землю и подходя к приятелям ближе. – Я тебе что-то должен или обещал? Ты вообще кто такой? Еще раз откроешь рот на меня или Дашу, я пересчитаю твои зубы. Уяснил?

– Ты чего завелся? Я же прикололся.

– Ты над собой приколись, а посмеемся вместе. Может ты в магазин не ходишь, когда твои бухают? Чего ко мне приклеился? Денег больше не дам. Кешу под себя подмял понятно – Кеша слабый, а я ни Кеша. Больше я не буду «играть» в твоей команде, где все твои планы рассчитаны на пакости и мерзости. Усек? Я ее добровольно покидаю.

Сказав все это, он вдруг почувствовал, какое-то маленькое облегчение, которое не имело ничего общего с унижением и трусостью. «Даня, я сумел сказать «нет», – думал он, заходя в подъезд. Помня наставления сестры о том, что рис и гречка варятся в пропорции 1:2, он отварил гречку, добавил в конце масло и завернул кастрюльку в плед. В 22:50 он стоял у служебного входа ресторана, где работала его сестра.