Lily Alex - Софочка

– Телепортация? Я читала, что военные сейчас разрабатывают такие технологии.

– Вот видите, как хорошо! – Орлов даже вздохнул от облегчения. – А в чём проблема?

– Я хотела маргарин "заказать", а, видно никак сосредоточиться не могу – всё время шоколадная паста получается…

Орлов закатил глаза на секунду.

– Подсознание – даже сильнее сознания! – объяснил он, прижимая ладонь к считывающему устройству. Прибор звякнул, как сигнал микроволновки или тостера. – Откройте, пожалуйста, и бросьте то, что там получилось, вон туда!

Глеб указал на маленькую пластиковую панель мусоропровода, а сам прошёл к кофеварке.

Недоумевающая девушка открыла дверцу и увидела пачку сигарет, уже открытую, одна даже немного, призывно выступала.

Софи глянула на Орлова, демонстративно стоящего к ней спиною, и поняла.

Она никогда не курила, но эта пачка смотрелась так соблазнительно, что у неё буквально слюнки потекли.

Выбросив её, как было приказано, Бельская растерянно посмотрела на ряд баночек с шоколадной пастой.

– В холодильник не пытались заглянуть? – насмешливо поинтересовался Глеб, поворачиваясь к ней и прихлёбывая душистый кофе. – Не хочется звучать негостеприимно, но получаемые телепортацией продукты, обходятся нам, ой, как дорого! Зарплаты у нас с Франсин, неплохие, но денег мы не печатаем.

– Ой, извините! – Софочка торопливо открыла дверцу и почти сразу же увидела банку с обезжиренным маргарином без соли.

Вообще, судя по содержимому, хозяева придерживались "правильного питания"; xлеб оказался многозлаковым, тоже с ограниченным количеством соли, а ореховое масло – "органическим".

Бельская начала готовить себе завтрак, а Глеб разглядывал её, но девушка чувствовала – это не было сексуальным любопытством; он явно хотел что-то спросить у неё, но то ли не решался, то ли не мог сформулировать вопрос.

– Я услышала, что вы болтаете! – ухмыляясь, в кухню вошла Франсин и приблизилась к мужу. – Как ты, милый?

– А Орличка моя как? – Он обхватил её за талию, и супруги чмокнули друг друга в губы.

Именно не поцеловались, а обменялись порцией утренней энергии и взаимного счастья, видя друг друга.

– Я в зал пошёл, – Глеб направился к другой двери, но задержался, и, помедлив, обратился к Софи.

– Вы указали в резюме, что знаете иврит… На каком уровне?

– Ну, – она покраснела. – Честно говоря – минимальном.

– А фразу, если я вам укажу, прочесть сможете?

– Скорее всего – да… – ответила Бельская не очень уверено.

Глеб достал шестиконечную звезду на цепочке, но не успел ничего добавить.

– Ты спятил! – Франсин метнулась к мужу и вцепилась в мёртвой хваткой в цепочку, что он держал в руке. – Не смей даже думать об этом!

Супруги начали не просто спорить – чуть ли не драться.

Они переругивались сперва на испанском, а потом перешли на такую дикую смесь итальянского, английского и латыни, добавляя сочные французские ругательства, перемежаемые многоэтажным русским матом, что, хотя Софи и знала все эти языки, она ничего не помогла понять.

– Ты мне больно делаешь! – Франсин вдруг произнесла очень сдержанно, но Глеб замер, словно она выстрелила ему прямо в сердце.

Он отпустил звезду и ушёл, не оглядываясь, а мадам Тремблей торопливо спрятала "отвоёванную добычу" в карман халата.

– Ему с сыном не дают общаться, – объяснила Франсин. – Он уж на всё готов, чтобы не терять с ним контакт.

– Он хочет принять иудаизм?

– Глеб не может. У него такая работа – он не имеет права принять какую либо веру – надо быть стопроцентно нейтральным. Но он верит в магию, а звезда "Давида" – один из сильнейших символов.

– Ааааа. – Софи не знала, что добавить.

– А ты, я вижу, не веришь? – Франсин смогла изобразить улыбку.

– Вообще-то я – атеист, – призналась Бельская.

– Ну, и отлично! – прошептала хозяйка дома, мадам Тремблей.

* * * * *

Софочка хотела продолжить знакомство. Теперь ей предстояло самое сложное – Даниель.

Девушка сидела за кухонным столом. Рон ввёл Дэна за руку, а мальчик не поднял на неё глаз.

– Поздоровайся с леди! – приказал дед.

Мальчик молчал.

– Хочешь, чтобы она обняла тебя?

Судя по тому, как передёрнулся ребёнок, для него это было угрозой.

– Доброе утро, леди, – произнёс он очень чётко, но так же не глядя на неё.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила Софи.

Вот тут-то он взглянул на неё! У девушки мурашки пошли по спине; малыш смотрел на неё с недетской тоскою, словно умирающий, с такой болью, как будто ему руку отпиливали!