Себастьян Робинсон - Наследник императора

– Нравится? – Послышался женский голос за спиной.

Аристон отпустил кота и посмотрел назад. Сзади стояла невысокая молодая девушка, почти одного возраста с ним. Её тёмно-рыжие волосы были собраны в высокий хвост, а на голове возвышалась золотая диадема, покрытая драгоценными камнями.

– Госпожа, – только и сказал Аристон.

Перед ним стояла сама супруга императора – Урсула.

– Не бойся, – сказала Урсула, заметив испуг в глазах Аристона. – Его зовут Гораций, хорошее имя, не правда ли?

– Ложь! – Неожиданно послышался голос Эмилия.

Аристон тут же поднялся с колен и кот убежал в атриум. Урсула была одного роста с Аристоном. Она разочарованно прикрыла лицо рукой.

– Его зовут –Каннабис! – Сказал Эмилий. – Удовольствие я от него получаю точно такое же как от этой волшебной травы.

Эмилий был мокрым от пота. Он стоял и тяжело дышал. Наконец он посмотрел на Аристона и прищурился.

– Я не понял, а почему это ты не побежал за мной?

– Я бежал, но заблудился и попал сюда, – ответил Аристон и улыбнулся Урсуле.

Урсула усмехнулась. Тогда Эмилий посмотрел на свою супругу.

– Скучные вы! – Сказал Эмилий и заходил по комнате. – Урсула в прошлый раз сказала мне то же самое. Хотя она живёт здесь уже очень много лет. То у неё голова болит, то живот. Адриан тоже со мной не хочет играть, старик Катон тем паче.

Эмилий надул губки и сделал грустное лицо.

– Муж мой, когда ты уже наконец повзрослеешь, – заметила Урсула и подошла к Эмилию. – Вместо того, чтобы играть с утра до вечера в детские игры, лучше бы делом занялся.

– Делом пусть вон, мои поданные занимаются, – буркнул недовольно император. – Иначе для чего они мне нужны? Рабы мои. И тем более, Адриан неплохо со всем справляется.

– Значит, Адриан всё же справляется с возложенными на него полномочиями? – Спросил ехидно Аристон.

– Нет, нет! – Отрицательно замахал руками и головой император. – Я не это хотел сказать. Фух, запутали вы меня оба!

Урсула посмотрела на Аристона и улыбнулась. Мысленно они сочувствовали друг другу и смеялись над императором.

– Короче, – произнёс Эмилий. – Завтра я собираюсь устроить очередную вечеринку.

– В честь чего? – Спросил Аристон.

– Неважно, у него каждый день подобные вечеринки, – ответила шёпотом Урсула и усмехнулась.

– …И на сей вечеринке я выскажу свою волю. А сейчас спать! – Эмилий хлопнул в ладоши. – Катон! Катон! Катон, старая ты задница, где тебя носит?

– Иду, иду, ваше сиятельство! – Послышался старческий голос из коридора.

Через несколько секунд в зале стоял невысокий старик в длинном платье. Руки его покрывали несколько перстней. Волосы были седыми и редкими. Лицо начисто выбрито. Он поклонился и спросил:

– Что случилось, ваше августейшество?

– Выдели достопочтенному гостю почивальню и приставь к нему верных и проверенных рабов. И обращайтесь к нему с таким же почтением, как и ко мне. Это мой лучший друг, именно ему я обязан жизнью.

– О, – ахнул Катон. – Разумеется, доминус. Всё сделаю, как вы приказали.

– Доброй ночи тебе, малыш Аристон, – проговорил ласково Эмилий и обнял юношу на прощание, после чего он и его супруга удалились.

Спальную, которую выделили Аристону, сторожили двое преторианцев. Что было довольно удивительно, словно Аристон был самим императором или хотя бы приходился родственником августу. Но он был обычным фермером, бывшим рабом, можно сказать, вольноотпущенником. Покои были, следует признать, не менее великолепны, чем у самого императора. И немудрено, ведь Эмилий сказал: «И обращайтесь к нему с таким же почтением, как и ко мне». Наверное, поданные восприняли это слишком буквально.

Утром в комнату вошли несколько рабынь. Одна из них расшторила тёмные шторы, запуская в комнату солнечный свет, другая – расставляла на столе яства. Аристон скинул с себя тёплое одеяло и улыбнулся. Ибо утро поистине было волшебным и невероятным. Он посмотрел на потолок и увидел нарисованные орхидеи. Вчера он на них, разумеется, не успел обратить внимание. На свежую голову нахлынули воспоминания. Перед глазами появился образ Флоры. Её маленькое смуглое личико, её милый носик и розовенькие пухлые губки. Казалось, что такая девушка отличается непорочностью и само олицетворение добродетели. Однако, это лишь казалось…Всё это видел внешний взор, внутренний же был слеп.

Аристон тут же перестал улыбаться. За образом девушки появился образ Креона. Аристон сжал кулаки и покраснел от злости. Но когда посмотрел в окно краснота лица мгновенно прошла, и он снова улыбнулся краем губ.