Валентина Езерская - Принцесса Арменеи. Книга 2

– Славно выступила, – произнес Зихаб ровным голосом, я бы даже сказала будничним, когда я плюхнулась без сил на соседнее сидение.

Почему-то такая безразличная реакция задела за живое, но я смолчала, гневно сжав губы. Вождя-полукровку не переделаешь. Своей цели он достиг. Теперь бери тепленьким короля. А то, что он братец, мелочь. Кровные узы ничего не значили в этом жестоком, насквозь прогнившем мире. А я всего лишь инструмент, двигатель его «вендетты», если месть родному братцу можно назвать таковой. Желание властвовать превыше каких-то кровных уз. Ну, хоть Чирита рада моему появлению. Она незаметно положила руку на мое плечо и легонько сжала, словно утешая. Стало легче. Теперь я с интересом смотрела на новый бой.

Айшам вел странную тактику, не присущую менталитету эрлеванцам, но очень даже эффективную. Этот бой был каждый за себя, но у него получилось объединить нескольких воинов, и они вместе смогли противостоять одиночкам. Какой же он умница! У Чириты блестели глаза от набежавших слез, но это были слезы гордости за мужа. Айшам продвигался вперед, прорубая мечом дорогу, а два других харата служили ему щитами. Так он наподобие черепахи в панцире, медленно, но верно пробирался к победе. Вернее, к венку из сплетенных цветов с длинными стеблями, очень напоминающих издалека белые кувшинки. Смешно, конечно, будет наблюдать, как грозный воин наденет его на голову, но вполне объяснимо. Живые цветы стоили баснословно дорого, но у венка существовало еще одно значение. Если у харата имелась избранница, он мог надеть его на голову девушки – и та не могла отказать, даже, если была несвободна.

Левого напарника зацепило. Удар острием меча по сухожилиям подрезал его, как ягненка, и не позволил ему подняться на ноги. Но, похоже, Айшама было уже не остановить. Он с еще большим усердием прочищал себе путь, кладя после себя мертвецов. Страшное, и в то же время захватывающее дух зрелище. Высокий харат в боевых доспехах, облитый чужой кровью, хладнокровно шел к цели. Зрителям это нравилось. Жаль воинов, отдающих свои жизни ради забавы, но, в то же время, я радовалась за Айшама и всей душой желала ему победы. Чирита не удержалась от испуганного возгласа, когда последний живой щит сохишима пал под натиском соперников. Оставались считанные шаги по победы. Лицо харата ожесточилось, и он с криком подрубил двоих одним ударом. Следующему он перерезал глотку и, не останавливаясь ни на брид, воткнул меч по рукоять в грудь другому. Он не стал доставать оружие из плоти, оседавшей на песок. Выхватил меч из ножен умирающего и выпустил внутренности последнему воину, что остался на поле боя. Шатаясь, он осмотрелся, что далось ему с трудом. Кровь и пот заливали глаза. Ослабевший от ран, (похоже, кровь виднелась не только чужая, но и своя) он достиг ложа короля, снял шлем и упал на одно колено. Меч послужил ему опорой.

– Великий и всемогущий сих, достоин ли я чести принять от вас награду? – смиренно прохрипел воин, низко склоняя голову.

А я вот с беспокойством подумала, не потому ли, что так ослаб?

Сихваршат спустился к харату, держа венок в руках. Народ возликовал, но поднятая рука короля его утихомирила.

– Поднимись с колен, Достойнейший. Больше никто, кроме меня, не может требовать от тебя преклонения. Отныне я назначаю тебя самраком высшего ранга и дарую плодородные земли до конца твоей жизни. Слава твоим предкам, взрастившим могучего воина. Пусть возрадуются они в священных чертогах Архуна, и пусть лик Величайшего озарит радость.

Айшам смог подняться, опираясь на меч, и выпрямился, чтобы принять награду. Я перевела взгляд на Чириту, та забыла, как дышать. Бледная, она не пропускала ни слова, что разносились по арене, усиленные эхом.

– Проси, что хочешь, Достойнейший самрак, я выполню любую твою просьбу, – громко обратился эрлеванский король к харату.

– У меня есть только одно желание, вернуть свою женщину. Мою сонхи, ждущую ребенка, насильно увели в рабство. Я не знал ничего о ее судьбе, ибо сам находился в неволе. Но по воле Архуна мы снова встретились.

Как же непостоянна матушка Фортуна или как бы сказали эрлеванцы – изменчивая богиня Моррива, которая изображается на фресках с шестью паучьими лапами. Именно она сплетает и руководит нитями судьбы. Безвольный раб в одночасье становится знатным вельможей. Лишь на этой дикой планете, где признается только сила, возможно такое.

– И где же она? Такая сильная кровь не должна прерываться. Ты хочешь освободить ее?