Ясмина Сапфир - Белоснежка для хвостатых

Какого же черта он меня изнасиловал?!

А может, ему просто нравилось играть со мной, наслаждаться моей беспомощностью, а затем дурманом, который сам же вложил в голову при помощи гадкого напитка? Возможно, рретанин мстил за тот момент, за нашу первую встречу…

Я дернулась, но постаралась взять себя в руки. Непрошеная слеза скатилась по щеке, но я стиснула зубы и заставила себя переключиться. Нет! Он не дождется от меня больше слез и переживаний! Этот хвостатый ублюдок того не стоит!

Самое лучшее, что могу сделать – устроиться в новом мире без него, подальше от чешуйчатого. Вот этим я и займусь.

Погрузившись в неприятные мысли, я почти не замечала, как на экране, транслирующем изображение с внешних камер, мелькают астероиды – большие и маленькие, что проплывали в черной пустоте космоса. Вдали виднелись разноцветные туманности, яркие звезды и галактики.

Автопилот сообщил, что корабль справился с прыжками и теперь перезаряжает устройство для создания искусственных порталов. Ладно. Пока они мне не нужны, если верить компьютеру.

Я отстегнулась и уточнила, где можно здесь подкрепиться. Компьютер подсказал, что в соседнем помещении есть специальная установка для сборки продуктов из молекул. Так вот как хвостатый делал для меня еду! Меня снова бросило в жар ярости от мыслей о хвостатом монстре. Я тряхнула головой и отправилась к агрегату.

Вот здесь меня поначалу ждало разочарование. Машина, похожая на гигантскую кофеварку с открывающимся ящичком – видимо, чтобы забирать еду, не понимала моего языка. Все инструкции были на рретанском. Но я девушка упрямая. Дожить до космического будущего и умереть с голоду – смешно, право слово.

Я потребовала у корабельного компьютера считать инструкции и перевести и уже спустя несколько минут колдовала, пытаясь сделать себе яичницу с гренками…

Чай дымился в большой синей кружке. Я так увлеклась, что не заметила, как автопилот сообщил про рретанские корабли в зоне видимости.

Я бросилась к панели управления и попросила вывести изображение на экран.

Прямо ко мне направлялась целая эскадра звездолетов, похожих на мой. Они напоминали ракеты – стремительные и очень опасные. Ну вот, не добралась до людей. Сейчас меня поймают такие же хвостатые монстры как тот, от кого сбежала. Возможно, даже отдадут ему как приз.

Сердце застучало быстро-быстро. Я опасалась, что меня расстреляют или еще чего гораздо хуже… Мысли доходили и до группового изнасилования.

В динамиках раздавались команды, которые гарнитура и компьютер услужливо переводили на русский язык. Рретане требовали сдаться, не оказывать попыток сопротивления и не открывать огонь. Значит, звездолет, что я похитила у Эла, боевой?!

Меня захватили с помощью некоего поля, притянув к самому большому кораблю эскадры. Я устало опустилась в кресло пилота, вцепившись в подлокотники так, что костяшки пальцев побелели. Я все равно не смогу противостоять хвостатым чудикам. Остается надеяться, что не все они такие озабоченные, как Эл. И что найду с ними общий язык, объяснив свое положение.

А затем в отсеке управления появились хвостатые мужчины, похожие на Эла, с серыми, янтарными и зелеными глазами. Серьезные, в зеленой форме, вроде военной. Без малейших разговоров или расспросов меня скрутили и повели наружу.

Я пыталась что-то объяснить, пользуясь переводчиком на ухе. Но меня будто не слышали. Сами хвостатые ничего не говорили – молча тащили куда-то.

Я очутилась на другом корабле. Меня провели по длинным серебристым коридорам и… заперли в камере. Самой настоящей камере, только без решеток. Их роль играло какое-то поле или вроде того. Касаешься – и тебя отбрасывает.

Я запаниковала. Горло сжало тугим узлом. Хотелось кричать, что-то требовать, жаловаться и плакать, но не выходило. Я просто глотала воздух, пытаясь прийти в себя.

Меня посадили в тюрьму, даже не выдвинув обвинений. Никто не желал слушать мои объяснения. Из мимолетно услышанных разговоров я поняла, что хвостатым монстрам нужен только корабль, на котором сбежала от Эла. На меня всем оказалось плевать. Неужели мерзавец Эл похитил звездолет? А теперь меня обвинят в угоне вместо этого маньяка?!

Когда поняла это, буквально забилась в истерике. Стучала по стенам, кричала, чтобы меня выслушали. Успокаивалась – и снова кричала.

Но никто не приходил и не слушал. Остальные камеры пустовали. Во всем отсеке для заключенных оказалось лишь одно существо – я сама. Видеокамеры на потолке, похоже, снимали меня. Я поправила переводчик на ухе и громко сказала: