Светлана Вашкевич - Пройти сквозь века…

Итак, в первом и самом крупном отделе Архива хранились Стандартно Предопределенные Вещи. С ними не случалось никаких проблем, механизм доставки работал безукоризненно, и неудивительно, что Архивариусы именно здесь свили свое рабочее гнездышко. Количество их всегда было неизменным – двое мужчин и одна женщина. Раз в тридцать лет происходила смена рабочего состава, которая тоже была предопределена и прописана в Главной Архивной Книге. Как правило, отставники в качестве компенсации получали возможность работать и жить в соответствии со своими вкусами и пристрастиями. Надо ли говорить, что все они являлись людьми с необычным складом ума и широкими возможностями. И с весьма трезвыми взглядами на окружающий мир.

Оставшиеся два отдела занимали гораздо меньшую площадь. Под второй отдел была отведена маленькая комната, все убранство которой составляли несколько шкафов, стол со стульями да стремянка. Скромное окошко, расположенное высоко под потолком да к тому же практически в углу, давало совсем немного света, поэтому комната постоянно оосвещалась почти дюжиной ярко горящих лампочек. Это придавало ей канцелярский вид, здесь совершенно не хотелось болтать, пить чай с вкуснейшими пирожными и обсуждать жизненные неурядицы. Обстановка требовала собранности для решения весьма сложных задач, поставленных перед Отделом Упущенных Возможностей. Здесь просчитывался фактор случайностей, анализировались составляющие успеха или неудач при редчайших сбоях в жизненных линиях уже состоявшихся личностей. Проще говоря, иногда человек выполнил, казалось, свое предначертание, а творческих либо физических сил у него еще было – ого- го! Или, наоборот, неподдающаяся тоска по чему-то ускользающему буквально заставляла гаснуть вполне благополучную личность на вздохе, на полуслове. В подобных случаях, после кропотливого изучения причин, из недр шкафа извлекалась некая вещь – подсказка. При невозможности прямого вмешательства, она могла навести на мысль о втором шансе, корректно показать новое поле деятельности. Имеющий уши – да услышит! А еще увидит, а еще захочет бодаться с судьбой! Такое удавалось немногим- и тогда их жизнь превращалась в безумно щедрую яркую вспышку, меняя людей и эпохи…

Но ни безграничная фантазия смышленой блондинки- архивариуса, ни гибкий ум ее коллег по Архиву не могли объяснить причины, по которым несколько раз в столетие не срабатывала та или иная вещая штучка. Юноша с блестящим аналитическим умом, нашедший в далеком детстве на пыльном чердаке тетрадь с обрывками непонятной формулы, и мечтающий расшифровать ее, на пороге открытия бросал все и уходил в травники. Скромная монастырская послушница, с детства хранящая подаренный ей образок, становилась законодательницей мод, создавшей огромную финансовую империю. Великая любовь, хранимая годами, становилась орудием ненависти и мести.

Когда это случалось, снимались печати с неприметной дверцы в углу Архива, и самый загадочный, третий, отдел Нестандартных Подходов начинал свою работу. Необычные ощущения появлялись уже при входе – в изначально маленьком объеме совершенно свободно стояла массивная старинная мебель. Потемневшие от времени шкафы с толстыми гранеными стеклами солидно примостились у стены, обшитой мореным дубом, противоположную же сторону занимали не менее тяжелые резные стулья, стол и позеленевший бронзовый сейф с ручкой- рукояткой посередине. Тут и там кучками стояли канделябры с оплывшими свечами, но основным источником света была большая матовая люстра, лучи которой мягко обегали все темные уголки и гасли в ворсе старого восточного ковра.

Сюда не проникали посторонние звуки извне. Сюда не попадали недозволенные запахи. Здесь не могли появиться чужие люди. Только Синклит мудрецов из Архивов шести континентов мог полноправно расположиться в глубоких кожаных креслах, зажечь торопливый огонь в закоптевшем камине и неспешно обсудить возникший казус. Время от времени из пыльных недр на свет божий извлекались тома с делами давно минувших лет, в надежде найти какую- нибудь зацепку, намек или совпадение.

Ради справедливости нужно сказать, что это почти никогда не давало результатов, но регламент был строго расписан много сотен лет назад и всегда неукоснительно соблюдался.

Такие необычные дела появлялись крайне редко и рассматривались весьма пристрастным и нетривиальным образом. Архивисты жарких стран склонны были оперировать магическими формулами и обрядами, более выдержанные и рассудительные северяне , проанализировав проблему со всех сторон и убрав эмоциональную подоплеку, с изрядной долей цинизма предлагали порой весьма жесткие, но совершенно практичные пути решения. Восточные мудрецы же после долгого молчаливого созерцания ауры человека выносили свой вердикт, порой ошеломляющий своей простотой и необычностью.