Татьяна Бот - Имя звезды

Девушка сама отворила двери, наплевав на предательски напавшую дрожь. Она не спеша вошла в роскошный зал, своды которого утопали во мраке, и, оглядевшись по сторонам, поняла, что её опасения были небезосновательны: в замке никого не было. Абсолютно никого: ни слуг, ни охраны, ни тем более радушных хозяев. Девушка устало опустилась в центре зала на колени. События не спешили развиваться, и она со вздохом легла на спину и уставилась в темноту потолка.

– Однако это уже совсем перестаёт быть интересным, – пробурчала девушка в пустоту, совершенно не понимая, что же делать дальше. Вместе с хозяевами замка ушли ответы на мучившие её вопросы.

Девушка обратно села и ещё раз огляделась. Хозяева даже записки не оставили. Впрочем, уже через несколько мгновений все трое Стоумов спокойно вошли в зал и, казалось, несколько удивились, увидев девушку. Запоздало подумав, что она бы тоже удивилась лежавшей посреди своей гостиной девушке, юноше, да даже собаке, девушка почти грациозно встала и, сделав вид, что ничего предосудительного в её поведение не было, вместо приветствия заметила:

– Неделя прошла.

– Ты не рассказала про звезду, – недовольно пробурчал Вид, так, словно они и не прерывали разговор на неделю.

– А что я должна была вам рассказать про звезду? – Лаэрте не нравилось, когда её обвиняли в чём бы то ни было, и она сразу ощетинилась.

– Ты слышала о пророчестве Чародея? – гораздо более миролюбиво спросил Искрен.

– Нет, а должна была? – в свою очередь сменила тон девушка.

После долгих пяти минут молчания самый старший из них – хранитель знаний – заметил:

– Есть пророчество, согласно которому во время, когда магии нельзя станет доверять, появится то, что поможет вернуть равновесие, вот только… – Он задумчиво замолчал.

Еще после долгих трёх минут молчания у девушки не выдержали нервы, и она переспросила:

– Вот только что?

– В пророчестве говорится о носителе со звездой, вот только у нас не было таких уже давно.

– Ну и не факт же, что он уже появился? – с надеждой спросила девушка, отводя глаза, ей совсем не нравилось, куда он клонтт, а становиться участницей какого-то древнего пророчества хотелось меньше всего.

– Хочешь сказать, что звезды у тебя нет? – с усмешкой заметил Вид.

– Я вообще не хочу говорить про свою звезду, – буркнула Лаэрта и прикусила язык, а Искрен рассмеялся: даже если она хотела скрыть он них что-либо, то этой фразой выдала себя с головой. Недовольно поморщившись, она поспешила сменить тему: – Так что там с пророчеством?

– Пророчество говорит о трёх признаках, по которым мы узнаем ЭТО, – размеренно произнес Вид. И не дожидаясь вопросов, продолжил: – Первый – ЭТО не будет знать себя, второй – ЭТО соединится со звездой. Как видишь, ты подходишь под оба.

– Третий? – спросила девушка, не ожидая ничего хорошего, поскольку не желала ответственности.

– Третий, самый непростой, – ЭТО принесет в наш мир нелюбовь.

Девушка невольно усмехнулась, поражаясь тому, что даже столь могущественные люди верят в непоколебимость любви. Но прежде чем её рот открылся для очередной насмешки, она вспомнила то, что её память услужливо скрывала от неё. Она вспомнила, каким оставила своего принца накануне.

Что ж, она действительно принесла в этот мир НЕЛЮБОВЬ.

Ранним утром, в час, когда солнце едва успело коснуться верхушек деревьев, а роса тяжёлыми каплями скопилась на тонких ниточках травы, девушка, проснувшись, обнаружила себя в лесу, на какой есть голой земле. Земля эта была покрыта густым слоем невысокой, ровной, будто только что скошенной травы. Почти сразу она увидела восторженное лицо молодого человека. Он, не шевелясь, сидел рядом, глупо и несколько пугающе глядя на неё.

Так продолжалась долгие две минуты, за которые девушка успела его рассмотреть. Даже нерасполагающая обстановка не помешала ей признать, что он был красив. Это был не просто симпатичный или милый юноша, нет, это был один из тех людей, раз взглянув на которых невольно останавливаешь взгляд и, удивлённо разглядывая, завистливо вздыхаешь, ибо такая естественная и подкупающая красота дана далеко не всем. Таким, по её представлению, должен был быть принц. Нет, даже не так: таким, по её представлению, должен был быть Принц. Именно так, с большой буквы. Темноволосый, кареглазый, с мужественным подбородком и мягкими тёмными губами, один взгляд на которые побуждал любую уважающую себя романтически настроенную девушку начать мечтать о поцелуе. Его хорошо подогнанный чёрный костюм состоял из чёрной свободной рубашки, заправленной в чёрные же гетры, и кожаных, достигающих колен, сапог с серебряными шпорами. Она скосила глаза в сторону и, как и ожидала, увидела лежащую рядом чёрную шляпу с загнутыми краями, а под ней аккуратно, возможно, даже излишне аккуратно сложенный плащ.