Кресли Коул - Сладкая погибель

Она возьмет Тедди за руку, и они все вместе растворятся в воздухе.

Мальчик уселся на колени к пожилой женщине. Джо уже видела раньше эту даму. Она была мамой МизБи и… «бабушкой» Тедди. Старая курица объясняла ему, что теперь станет жить с ними и будет помогать им по хозяйству.

Разве это правильно? Джо стиснула рюкзак. Он мой! Ожерелье на ее шее казалось холодным и тяжелым.

Над головой сгущались грозовые тучи, грохотал гром. Джо посмотрела на небо. В отличие от нее, Тедди не должен попасть под дождь.

МизБи вошла в комнату, ее глаза были опухшими. Она должна чувствовать себя так, словно ее окатили ушатом дерьма, но она не плакала, а ее платье и прическа выглядели очень аккуратно.

Тедди переполз с колен пожилой женщины к МизБи. Глядя на нее своими большими карими глазами, он спросил:

— Мамочка, а куда ушел папочка?

Джо покачнулась, из ее легких вышибло воздух. Мамочка? По ее лицу скатились слезинки. Он не называл так даже Джо.

Если она заберет его сегодня, Тедди лишится и отца, и матери. Не лишится ли он после этого надежды?

Тучи разверзлись, и на землю обрушился дождь, столь же стремительный, как слезы Джо. Капли струились сквозь ее тело; должно быть, она сама того не заметив, приняла форму призрака.

МизБи обняла Тедди. Джо ощутила укол ревности, когда он доверчиво прижался к этой женщине. Джо обнаружила, что прижимает к себе Тедизак.

Не теряя мужества, МизБи ответила:

— Ох, мой дорогой, ты не помнишь? Папочка отправился на небеса, чтобы присматривать за Джо-Джо.

Нож в кишки. Нож в кишки. Нож в кишки.

С дрожащим сердцем Джо стояла посреди бушующего урагана… потому что приняла решение о том, какой будет жизнь Тедди.

И мне нет в ней места.

Джо прижалась ладонями к окну. Хотя ее руки не оставили отпечатков, она все равно молила его о том, чтобы он повернулся к ней, увидел ее.

Но он не повернулся.

Рыдая, Джо крепче прижала к себе Тедизак. Прошептала, всхлипывая:

— Прощай, Тедди.

И отвернулась, не зная, куда ей пойти.

С наступлением ночи, она призраком скользнула к одинокому шоссе, и лишь буря стала ее попутчицей.

Измерение Тенеброс,

Гибельный замок, сердце Иной Реальности.

Энергетические сущности суетились в гулких коридорах крепости, пока Рун Сумеречный шагал по огромному черному замку.

Он единственный из Møriør бодрствовал в течение последних пяти столетий и должен был разбудить остальных, когда Тенеброс приблизится сквозь пространство и время к месту их назначения: Гее.

Также известной, как Земля. Всего несколько секунд назад Рун разослал телепатический сигнал.

Стуча ботинками по древнему каменному полу, он вступил в командный центр… зал с массивным звездообразным столом и стенами, сделанными из взрывоустойчивого стекла.

За стеклом, на фоне черного небытия, как кадры кинопленки, мелькали образы других миров.

Ожидая союзников, он занял одно из двенадцати пустующих мест и закинул ноги на золотую столешницу. Он ожидал, по крайней мере, пятерых из них. Два места оставались вакантными, а еще четыре займут пока спящие Møriør; принимая во внимание природу их естества, будет лучше высвободить их на Гее.

Первым к Руну присоединился Абиссиан Инфернас, принц Пандемонии. Сиан, как называли его союзники, был ростом более двух метров и мускулист, его волосы были длинными и черными. Кожаные ремни пересекались на широкой груди и темных узких штанах.

Рун был готов признать, что принц всех измерений ада был так же порочно красив, как и породивший его дьявол.

Сиан обратил свои зеленые глаза на стеклянную стену.

— Отлично, мы еще в нескольких днях пути. Есть время, подготовиться. — Он сел за стол. — Много веков прошло с тех пор, как я в последний раз был на Земле.

— Многое изменилось. Ты скоро сам все увидишь.

Пять последних столетий Рун был их глазами и ушами, собирая информацию о каждой сфере, которую посещал. Когда все союзники буду в сборе, они считают его воспоминания, обновляя свою речь и изучая новые времена, в которых им предстоит воевать.

Их ожидает и несколько живописных сцен; большую часть времени Рун провел, погружаясь в скользкую плоть нимф.

По привычке он вытащил стрелу из привязанного к голени колчана. Порезав указательный палец об острие, он собрал немного черной крови, чтобы нарисовать символы на древке. Эти демонские руны вкупе с фейской магией придавали обычной стреле суперсилу.